Отрезок пути

Оказавшись на платформе, я обнаруживаю, что аппарировал на редкость удачно, поэтому стою сейчас не в гуще людей, а чуть поодаль, и даже умудрился ни с кем не столкнуться. Привычного гомона и галдежа не слышно. Люди стоят маленькими семейными группками – студенты и родители – и говорят почти шепотом, периодически подозрительно оглядываясь. Примечательно, что почти все ученики уже в мантиях. Раньше, в основном, в поезде переодевались. Наверное, опасаются в такое время в маггловских джинсах показываться.

На первый взгляд, зеленые цвета как будто преобладают. Умом я понимаю, что это не так – даже за вычетом магглорожденных, представителей всех остальных факультетов все равно больше, чем слизеринцев, но взгляд почему-то выхватывает только этих проклятых змеек. Осмотреться как следует я не успеваю – перед глазами мелькает вихрь рыжих волос, и Джинни буквально повисает у меня на шее.

– Ох, Невилл, как же я рада тебя видеть! – бормочет она, уткнувшись носом мне в плечо. – Я так боялась, что ты не приедешь!

– Ну что ты, малыш! – говорю я, мягко отстраняя ее. – Разве я мог бы бросить тебя здесь одну?

– То есть ты уже знаешь, что Рона не будет?

– Догадываюсь, – уклончиво отвечаю я.

– Видишь ли, он… впрочем, потом расскажу! – обрывает Джинни сама себя и тянет меня за рукав: – Пошли, познакомлю тебя с родителями.

Мистера и миссис Уизли я уже видел. На четвертом курсе, когда они приезжали поболеть за Гарри, и этой весной в больничном крыле, но официально меня им пока не представляли.

Мистер Уизли держится неплохо, а вот у его супруги глаза на мокром месте. Оно и неудивительно. Старшие сыновья в Ордене Феникса, младший – неизвестно где, а теперь еще и единственную дочь приходится отправлять в логово Пожирателей смерти.

– Мам, пап, это Невилл, вы его, наверное, помните. Я вам много о нем рассказывала.

Мы вежливо улыбаемся друг другу и обмениваемся стандартными репликами, включающими в себя расспросы о здоровье моей бабушки. Интересоваться здоровьем членов их семьи я не рискую. Боюсь, миссис Уизли от такого вопроса просто разрыдается. Она и так едва сдерживается. А мне и Джинни все рассказать может.

– Мам, ну не переживай ты так, в самом деле! – преувеличенно весело восклицает Джинни. – Все будет в порядке, Невилл обо мне позаботится. Он сильный.

Мистер и миссис Уизли смотрят на меня с сомнением. Судя по всему, обо мне им рассказывала не только дочь, но еще и сыновья. Я мысленно прошу прощения у всех присутствующих, легко подхватываю Джинни на руки, чуть подбрасываю в воздух и ловлю. Она вскрикивает от неожиданности и тут же смеется весело – теперь искренне.

– Ну, я же говорю – сильный, – констатирует она, посмеиваясь, когда я ставлю ее на ноги.

– Надеюсь, не только физически, – добавляю я и при помощи нехитрого и очень полезного для общения с женщинами заклинания, которое почему-то не входит в школьную программу, извлекаю из палочки букетик орхидей и с легким поклоном протягиваю его миссис Уизли.

Миссис Уизли, которая с совершенно ошарашенным выражением лица наблюдала разыгранную мной сцену, неловко принимает цветы непослушными пальцами.

– Я позабочусь о вашей дочери, миссис Уизли, – твердо говорю я, глядя ей в глаза. – Обещаю вам.

– Спасибо, – тихо отвечает она, неуверенно улыбаясь.

Несколько минут мы просто стоим, переминаясь с ноги на ногу. Точнее, это я переминаюсь и внимательно за своими ногами слежу, а что делают они, не имею ни малейшего понятия. Мне неловко. Неловко потому, что это не моя семья, и я не имею права присутствовать при чем-то столь личном. И я действительно не люблю прощания, и из-за этого тоже неловко.

– Мам, ну хватит, отпусти уже меня, – раздается вскоре слабый голосок Джинни.

Подняв голову, я вижу, что мать прижала ее к себе так сильно, что, кажется, ей и дышать уже нечем, и поспешно отворачиваюсь, чтобы не смущать их еще больше. Мерлин, как же это все…

Наконец, Джинни не без помощи отца удается уговорить миссис Уизли отпустить ее. Слезы эта несчастная женщина уже не скрывает. Через силу, срывающимся голосом она дает дочери последние наставления: «Ни во что не ввязывайся», «ни с кем не спорь», «не зли Снейпа, даже если очень хочется». Джинни кивает, но я не думаю, что она собирается выполнять эти просьбы. Да и миссис Уизли, скорее всего, тоже это понимает. Мистер Уизли ни о чем не просит – только желает удачи. Нам обоим. Это правильно, она нам сейчас нужна. Не меньше, чем Гарри, наверное. Кто знает, чего ждать от этих Пожирателей. Лично я не жду ничего хорошего.

Попрощавшись с родителями Джинни, мы быстрым шагом, не оглядываясь, проходим через платформу и ныряем в первый попавшийся вагон. Найти свободное купе удается почти сразу – большинство учеников до последнего не отпускают родители. Я закрываю дверь, накладываю заглушающее заклинание, и мы с Джинни остаемся вдвоем.

– Как ты? – этот вопрос мы задаем друг другу одновременно.

Я предлагаю ей рассказывать первой и уточняю насчет Рона. Джинни накручивает на палец прядь волос и, хитро улыбнувшись, говорит: