Отрезок пути

Я поднимаю палочку. Медленно обвожу взглядом притихший класс. Едва заметно улыбаюсь Лаванде. Поворачиваюсь к Кэрроу. И мысленно произношу оглушающее заклинание, направив на нее палочку. Все свое раздражение, все эмоции, сдерживаемые в течение целой недели, я вкладываю в это заклинание. Алекто перелетает через стол и со страшным грохотом падает на пол. Сверху на нее сваливается картина, изображающая пытки магглов.

Несколько секунд царит молчание, а потом на другом конце класса поднимает свою тушу Крэбб и орет, размахивая палочкой:

– Тебе не жить, Лонгботтом! – тридцать четыре… или уже тридцать пять? В общем, часто он мне угрожает. – Как ты посмел напасть на профессора Кэрроу? Да я тебя!..

– Не надо, Винсент, – раздается вкрадчивый голос позади меня, и я резко оборачиваюсь.

Кэрроу на удивление быстро пришла в себя и теперь стоит в порванной мантии и с расцарапанной щекой. Несмотря на пыльное растрепанное гнездо на голове, вид у нее такой угрожающий, что в горле появляется противный комок, и я нервно сглатываю.

– Не надо, мой дорогой, – повторяет она. – С Лонгботтомом я разберусь сама.

Крэбб кивает и с омерзительной ухмылкой засовывает палочку в карман.

– Все могут быть свободны, – говорит Алекто, и, словно в подтверждение ее слов, звенит звонок. – Ты тоже убирайся, Браун. Все вон!

Слизеринцы послушно хватают сумки и тянутся к выходу, но Симус, Парвати и Лаванда медлят.

– Сегодня ваш друг вряд ли вернется, – мрачно обещает Кэрроу. – Возможно, завтра… А если вы сейчас же не отправитесь на ужин, то пожалеете, что вообще на свет родились!

– Все будет в порядке, уходите! – прошу я. Не хватало, чтобы кто-то еще пострадал. Я, в конце концов, сам виноват – мог просто отказаться, а не оглушать ее.

Медленно и неохотно, постоянно оборачиваясь, они уходят, и мы остаемся одни.

– Ну что, Лонгботтом, ты готов к веселью? – зловеще осведомляется Алекто.

Можно было бы ответить что-нибудь язвительное – теперь уже все равно, но я молчу. Потому что мне, как ни стыдно в этом признаваться, чертовски страшно. Нутром чую, что очередной болезненной темномагической гадостью сегодня дело не ограничится. И ведь я даже Лауди не могу вызвать, чтобы Снейпа предупредить.

Есть, конечно, такой вариант: оглушить ее и сбежать, но это мне вряд ли сойдет с рук, а бросить ребят я не могу. Что бы она ни придумала, надо выдержать.

Поэтому я покорно топаю по коридорам под прицелом палочки и даже не пытаюсь сопротивляться. Очень скоро я понимаю, куда она меня ведет. Каким-то чудом я до сих пор не попадал на ночевку в подземелье в компании крыс и орудий пыток, и, судя по всему, именно она мне сейчас предстоит. В лучшем случае.

В подземельях сыро, холодно и мрачно. Ну, на территории Снейпа тоже, конечно, не Африка, но все-таки здесь гораздо хуже… Сильно пахнет плесенью, с низкого потолка капает вода, стены покрывает паутина трещин. Обычная паутина тоже в наличии, а такие здоровые пауки даже у меня дома не водятся. Факелы на стенах дают слишком мало света, а Кэрроу все еще держит меня на прицеле палочки, поэтому я постоянно спотыкаюсь. Несколько раз по моим ногам кто-то пробегает – очевидно, те самые крысы, что подтверждает доносящийся из-под плинтусов противный писк.

Возле одной из обшарпанных дверей Кэрроу грубо толкает меня и приказывает остановиться.

Затем она открывает дверь, и мы оказываемся в маленьком, неуютном и пропахшем какой-то тухлятиной помещении с еще более низким потолком, чем в коридоре. С потолка свисают цепи, а на полу и стенах расставлены и развешаны непонятные металлические приспособления – наверное, орудия пыток. Ох, что сейчас будет…

– Снимай мантию! – командует она. – Живо!

Чуть помедлив, я подчиняюсь. Я не имею права с ней драться. Я ребятам нужен. И его подставлять не могу.

После того, как я избавляюсь от мантии и бросаю ее на пол, она приказывает мне подойти к стене, поднять руки и расставить ноги. Как только я это делаю, запястья и лодыжки обхватывают металлические обручи, от которых змеятся тяжелые цепи. Кажется, я начинаю понимать, что меня ждет. Странно, что она не потребовала снять рубашку. Это было бы логично.

– Тебе страшно, Лонгботтом? – глумливо спрашивает Кэрроу.

– Очень. Нос чешется, а мне до него никак не дотянуться – просто кошмар, – говорю я, не придумав ничего умнее.

– А ты шутник, как я погляжу. Ничего, скоро заплачешь.

За моей спиной что-то со свистом рассекает воздух, я не выдерживаю и оборачиваюсь. Никакой плетки в руках у Кэрроу нет – только волшебная палочка, из кончика которой исходят переплетающиеся серебристые нити. Значит, магическая плеть, или Флагелло. Об этой гадости я в учебнике читал. В том самом, который «Путь к свободе». Странное все-таки название для подобной литературы.

– Нервничаешь? – продолжает издеваться Кэрроу.