Отступник

И словно подтверждая мои мысли вслед за молнией мощнейший удар грома раскатился над окрестностями. Казалось, будто небеса раскололись. Вздрогнуло каждое сердце в округе. А за этим ударом, раскалывая небеса, последовали новые и новые, нагоняя на округу такой страх, что немногие из жителей и путники подобно нам — инстинктивно жались друг к другу. Содрогаясь перед первозданной мощью стихии.

Мы с трудом брели цепочкой по наполовину растаявшей дорожке, размокшей от ледяного дождя. Разжиревшие от постоянного дождя потоки воды бурлили и хлюпали под копытами уставших лошадей, заливая все, до чего могли дотянуться, а затем собираясь вместе устремлялись обратно в сторону бушующего моря, чтобы снова слиться с ним в единое целое. Впереди, на скалистом берегу, слабо горели редкие фонари, нужного нам рыбацкого поселка. Обещая укрытие от пронизывающего до костей ветра и ледяного дождя, а также кружку горячего чая.

Приближаясь к городку, как только возможно прикрываясь капюшоном от ветра, я смотрел на эти бесконечные, вечные волны, я теперь понимал Мариэль. Когда она рассказывала нам про штормовое море. Грязно-серое море бушевало и неистово ревело, эти огромные свинцовые валы гонимые бурей неслись по широченному заливу, неумолимо штурмуя гранитные отвесные скалы, разбиваясь о них, яростно плюясь белой пеной, отступая и бросаясь вновь, ведя свою нескончаемую битву. Беснующаяся стихия действительно завораживала в своей дикости просто до дрожи, до мурашек.

Вирлес умирал, умирал от седой старости. Вокруг было ни души, все в округе казалось вымерло, прячась от стихии, а может быть и не только от нее. Ни людей ни животных, никого. Городок был пустынным и холодным напоминая кладбище. Тут проживали только редкие семьи рыбаков, упрямо не желавших переезжать в более спокойные и благополучные места. Когда-то он знал конечно лучшие времена, но они давно минули. На окраине точно никто не проживал. Зачем, если половина домов пустовала. Тут властвовал лишь ветер, завывая словно обезумевший призрак среди покосившихся, заросших и наполовину сгнивших от сырости брошенных домов с обвалившимися крышами. Вдалеке виднелся полуразрушенный порт, источник угасающей жизни этого забытого богами городка. Ближе к центру уже были видны более целые дома, с заколоченными ставнями и закрытыми дверями. Но половина покосившихся домов стояла пустыми, зияя темными провалами окон словно мертвецы пустыми глазницами. Мы же упрямо брели к центру, в поисках крова и теплого очага.

Но наконец-то из холодного призрачного марева и серого унылого ливня, от которого не спасал даже мой плащ показался скрипящий и качающийся на ветру масленый фонарь. Он с трудом разливал вокруг тусклое пятно света, освящая серую стену трактира. Окинув взглядом пустую унылую улицу я шепнул своей тени:

— Осмотрись пока в округе. Вдруг что заметишь, в дома особо не лезь, поблизости проверь, может что заметишь.

Полночь ничего не ответила, лишь волна озноба прошедшая по телу ознаменовала, что клякса из теней растаяла в окружающем мраке. Первыми из нас ехали Харви и Гней, они словно ледоколы рассекали ветер и дождь своими могучими плечами, а остальные старались хоть как-то спрятаться от ветра и дождя за их широкими спинами. Спешившись возле двери и дернув ее, мы обнаружили, что трактир закрыт. Но после громкого стука наконец из-за закрытой двери глухо спросили:

— Кого там бездна принесла в такую погоду⁈

— Открывай хозяин! Ученики мага мы! Нас прислали вам тут помочь.

За дверью зашушукались, но пару секунд спустя загремел массивный засов и застучали щеколды. И судя по звуку, там еще возле двери что-то тяжелое было придвинуто, подпирая ее изнутри. Забаррикадировались они основательно.

Дверь приоткрылась наполовину, но этого было достаточно, чтобы туда протиснулась гуськом почти вся наша группа, все девушки шмыгнули внутрь. А трое из нас остались с лошадьми, их обязательно нужно пристроить. Как минимум нужно пнуть местных, кто тут помощники при трактире. От меня все равно никакого толку не было, на улице остались Кассиан, Эмильяно и Харви, которые искренне любили своих животин, и хотели проследить как их устроят.

После небольшой перепалки с трактирщиком, все же трясущийся парнишка вышел к ним, открыв хлев. Само здание трактира было забито почти под завязку, теперь понятно почему на улице не души. Почти все сидели тут, забившись и забаррикадировавшись. Испуганные женщины с детьми на тюках, мрачные мужики, от безысходности сидели с кружками с кислым элем. Под столами лежали собаки, и клетки с птицей.