Отступник

Я посмотрел на нее пару мгновений размышляя, время у нас действительно еще было. Да и поговорить будет не лишним. Так что кивнув ей я пошел обуваться и накинуть свою куртку, взяв под мышку одну из своих книжек, у меня были пара мыслей и за разговором думал полистать. В обеденной зале к сожалению уже сидели, четверо костеродных парней. Франко и его трое дружков. Которых раскидали по разным группам. Рыжая Флоренц со своей подружкой шептались за книжкой и мы с Джесс. На кухне как обычно дежурила уже пожилая служанка, еды она не даст, но стакан теплой воды можно попросить. Чая, а тем более кофе тут естественно не было, а если и было, то только для мастера. А свои небольшие запасы я светить не хотел. Мы сели с самого краю за отдельным столом, выпросив по стакану воды на кухне. Рыжая со своей подружкой даже не заметили нас, а четверка парней оценивающе покосилась, но потом отвернулись, вернувшись к разговору. Джессамина сразу замкнулась и стушевалась, попав под внимание. Я ее понимал, с их точки зрения она хуже, чем мусор, беглый раб заслуживал только одного — петли на шею. Так что я решил первым начать разговор.

— Ты отлично справилась. Расскажешь где училась?

Она грустно улыбнулась, уплыв взглядом в прошлое и пригладила волосы в попытке закрыть клеймо на щеке.

— Меня мама учила, она очень много знала. Я все детство провела в подобной лаборатории. До того как мы попали в рейд и нас забрали. А где ты научился?

— А я работал подмастерьем в лавке у одной старой травницы. Она тоже много знала, вот и я кое-что запомнил. Но это так, поверхностно. Ты что-нибудь знаешь из этого? — Я указал на тощую книженцую с базовыми плетениями.

— Если честно то совсем немного, — она снова улыбнулась держа двумя руками свой стакан с водой. — Прям жду не дождусь когда мастер начнет обучать.

Тут в зал зашел мастер осаждаемый сразу тремя учениками. Они насели на него требуя, чтобы он переместил их в состав других групп. Это были Алисия с Гнеем, который судя по всему исполнял обязанности телохранителя и желал быть с доверенным ему объектом в одной группе, и Алонзо, еще один наглый хмырь из компании Франко. Он громче всех возмущался, что не собирается быть в одной группе с чернью. Мастер его определил к Герману. А тот не отличался сговорчивостью и видно его уже поставили перед фактом, что он не лидер ни разу. И если доводы Алисии и Гнея были услышаны и приняты и он согласился ее переместить к нему, а он был в нашей группе. То бессвязные вопли с его почти женским голосом хмыря Алонзо Эрвиг послал куда подальше.

В итоге этот мудак получив отказ скрипя зубами от злости не придумал ничего лучше, как выпустить пар, отыгравшись на ком-то другом. А кто еще лучше подходит для этого как не парочка «отбросов», беглая рабыня, которая по определению не имеет права голоса и за человека не считается, и молчаливый паренек, старавшийся держаться замкнуто. Проходя мимо он от раздражения пнул лавку на которой сидела Джессамина. Она не ожидав ойкнула и улетела на пол расплескав по столу и моей книжке воду.

— Что вы тут расселись отребье⁈ Пошли прочь пока целы. — Он заметил мою лежащую книжку на столе, и было потянулся к ней, — а где вы это стащили ворье⁈

Я схватил ее у него перед носом и встал с лавки, кинув взгляд на мастера. Он безразлично за нами наблюдал, своры между нами его интересовали да тех пор, пока мы не начинали резать друг друга из-за угла. Но я хотя бы надеялся, что он угомонит этого идиота. Но судя по скучающему взгляду ему действительно было все равно.

— Это тебя не касается. Где я взял.

— О как, у отребья оказываться норов прорезается. Такое стоит сразу укорачивать на корню, чтобы не забывали где ваше место.

Он оглянулся на своих, мол смотрите какой я удалой и храбрый. Франко с компанией смотрели посмеиваясь за действом. Рыжая с подружкой оторвались от книжки и с интересом наблюдали. Я не хотел особо отсвечивать, но такое действительно стоит пресекать на корню, иначе о тебя будут ноги вытирать.

— Да иди ты, — медленно проговорил я, сделав паузу, чтобы добиться максимального эффекта, — куда подальше… слякоть.

Он видно рассчитывал, что я как обычно промолчу и отойду в сторонку, проглотив оскорбление. Его водянистые глаза расширились от удивления. И сидящий внутри гнев после отказа мастера заклокотал в нем так близко к поверхности, грозя вот-вот вырваться, что его всего буквально затрясло, а рот непроизвольно раскрылся, обнажив нижний ряд зубов. Превратив его и без того не шибко красивое лицо в гримасу. Его дружки еще больше заинтересовались, сословные предрассудки во всей красе.

Он было потянулся за своей шпагой висящей на боку, но я заехал с размаху ему кулаком в солнечное сплетение, как раз под сердцем. Он согнулся пополам, беспомощный и задыхающийся, но с плотно сжатыми коленями и на твердых ногах. Франко с дружками резко встали, готовые идти на помощь. А Алонзо с трудом выдавливая слова прохрипел:

— Ты поднял руку на костеродного тварь, тебе не жить!

Если бы ты знал дружок на кого я только руку не поднимал, ты бы ко мне в жизнь не сунулся.

Глава 23