Отцовская книга-допуск 2. Часть 1. Или как научиться жить со своим самомнением

– Ах, оставьте, мой друг, оставьте… какая чаша…? Кружка, разве что…, да и то небольшая… или, может быть, пиала – уже веселее ответил последний настоятель храма.

– Ну, это уже кое-что!

– Ах, не утешайте меня, мой друг, не стоит, – чуть откинув голову назад и подняв ко лбу тыльную поверхность ладони продолжал он, но увидев слегка приоткрытым краем глаза, что нужный эффект уже достигнут, Луидор, почти молитвенно сложа руки у себя на коленях, скромненько присел одним полупопием на край скамьи, опустил глаза, чуть вздрогнул ресницами, и мезансцена завершилась бурными аплодисментами.

– Благодарю, благодарю, – раскланивалось дарование, – рад, что вам понравилось… талант, видите ли… никуда от него не денешься.

Когда овации стихли, Рагнир спросил:

– А тогда кто у вас баню топит… вы сказали, что истопником сегодня не вы являетесь…?

– Все очень просто, мое альтер-эго. Поживете тут с мое, и тоже заведете себе такое, может быть, даже не одно.

Все дружно, но слегка нервно захохотали.

– Ну, что, усладители сердца моего, подкрепились, теперь пойдемте покажу, где вам отдохнуть с дороги.

– В опочивальню, так в опочивальню, – зевнул утоливший с приличным запасом свой голод Верега.

Дойдя каждый до своих покоев, друзья договорились встретиться с утра на кухне, чтобы вместе позавтракать и обсудить планы на будущее.

На этом закончился первый день пребывания наших друзей в Храме Знаний.

***

Проснувшись, не сговариваясь, практически в одно и то же время, вся троица направилась на кухню, где их уже ждал радостный Луи.

– Ну, как спалось… ничего не беспокоило?

– Разве что слишком мягкие кровати, мой дорогой Луидор. Скажу за всех и уверен, что не ошибусь: отвыкли мы за неделю странствий от столь трепетного потакания своим изнеженным когда-то телам, не поверишь, ложишься на матрас…, закрываешь глаза и как будто тотчас проваливаешься в приторно-вязкую пуховую бездну. Бррр… как вспомню, так вздрогну. В общем лично я спал на полу.

Друзья, скорчив приличествующие случаю гримасы, дружно закивали в ответ своему негласному предводителю.

– Ну, раз так, то и изысканные угощения вам подавать, наверное, тоже не стоит, вполне подойдёт кусок хлеба с вяленым мясом, а не те нежнейшие сырнички со свежей сметанкой, мятой и вареницем, что я вам ни свет, ни заря аки трудолюбивый пчел тут старательно готовил. И не ароматный травяной настой, истомившийся от жара в ожидании вас, должен прельщать взоры ваши ненасытные, а кружка обыкновенной пресной воды, из ближайшего водоема зачерпнутая.

– Нет, опять же выражу общее мнение, в этом моменте, мы готовы пренебречь выработанными в нелегких походных условиях гастрономическими привычками и полностью отдаться соблазну вкусить приготовленные тобою яства, дабы плоть наша суровая не отвратилась от прелестей жизни, увязнув в сухом дистрофическим ступоре.

– Рад слышать, столь благоразумные речи, а то швырнул бы я вам вот эту сковородочку в плоть вашу суровую, дабы ценили вы труд мой и благожелательное отношение, от широты души моей к вам проявляемое, – улыбнулся радушный хозяин, слегка приподняв один уголок рта, отчего улыбка его засияла палитрой новых выразительных и запоминающихся аспектов.?

– Не вытерпел всё-таки, – засмеялся Габринус, – а как же обещанная банька…

– Будет, будет тебе банька, сегодня вечером обязательно опробуем. Давай лучше рассказывай, не томи уже!

– Собственно, рассказывать тут особо нечего, пришли мы сюда, чтобы юноша этот уму-разуму набрался, а где это сделать, как не тут.

– И то верно… И, что, многообещающий юноша?

– Позвольте вам ответствовать со всей серьёзностью, да.

– Ну, раз так, то отчего же не помочь в столь благом начинании.

– Вообще-то я тут, – смутился Рагнир

– И мы, как ни странно, тоже, – продолжили диалог, даже не повернув головы, старички в балахонах.

– Значит, говоришь, достоин он облачиться в шубу познания… Не жарковато ему станет…

– Не знаю как насчёт шубы, но в куртенку, а-ля худи, думаю вполне, – глубокомысленно изрёк Габринус. Начнем, а там посмотрим по обстоятельствам.

– Да будет так… Давай, посмотрим, что ты из себя, молодой человек, представляешь. Удиви старика полетом пикирующего птеродактиля… Хотелось бы узнать… допустим, получил ты знания, что дальше намереваешься с ними делать… ? Быть может, раздашь всем и каждому, кто сколько унесет, или сохранишь всю полноту их в тайном месте и будешь единолично владеть ими, холить и лелеять как свою прелесть, наслаждаться в полночных сумерках ее сверкающим трепетом, ее утонченной красотой, ее манящими и загадочными переливами.

– Не каждому нужна вся полнота знаний, а кому-то она даже напротив, вредна, а есть и те, кто не не имеет право и на маленькую их толику.

– То есть, конкретно ты будешь решать, кто достоин, а кто нет, получить от тебя знания… кто лучше, а кто хуже… и какие критерии, позвольте полюбопытствовать, вы собираетесь использовать… по какому принципу делить людей?