Отважные(изд.1961)

– Ладно! – сказал он примирительно. – Давай послушаем. Пристрелить никогда не поздно...

Василий свирепо сверкнул глазами и вновь опустился на место.

– А какое тебе-то до нас дело?.. – глухо сказал он. – Ты, я вижу, жить не хочешь...

– Нет, наоборот, – улыбнулся Алексей. – Я хочу жить так же, как и вы!.. Поэтому у нас интересы общие...

– Чего же тебе от нас надо? – спросил Петька.

Алексей снова взглянул в сторону траншеи; он теперь был почти уверен, что за ближайшим поворотом кто-то стоит.

– Я хочу помочь вам, – сказал он.

– Помочь! – воскликнул Василий. – Ах, чертов сын!..

Но дальше притворяться ему уже было невозможно. Петька подвинулся ближе к Алексею и по-деловому спросил:

– А ты что, знаешь, куда идти?

Алексей пожал плечами:

– Если пойдем вместе, то дорогу найду!..

– А сколько нас? Ты да мы, – поднял три пальца Петька.

– Нет, зачем? Еще люди найдутся...

– Слышал? – обратился Петька к Василию.

Тот молча кивнул головой, и на лице его впервые промелькнуло нечто человеческое.

– Я предлагаю вам, ребята, бежать вместе с нами, – сказал Алексей. – Вот зачем я вас сюда позвал. Вы же сами понимаете: если останемся, и у вас и у нас конец один. А если пойдете с нами, то там мы скажем, что вы нас выручили, и вас простят...

– Где это – там? – спросил Василий.

– Ну, это ты слишком много хочешь знать, – повел бровью Алексей. – Когда придешь – увидишь...

– На опасное дело ты нас тянешь, Охотников, – вздохнул Петька. – Ох, на опасное!..

Алексей развел руками:

– Смотрите, думайте! Ваша воля – вы себе хозяева.

Василий встал.

– Ну, ладно. Засиделись. Идти надо!.. – Он вскинул автомат на плечо. – Мы подумаем. Это еще обмозговать следует...

– А когда дадите ответ? – спросил Алексей.

– Завтра утром, как на работу поведем, так и дадим, – ответил Петька.

Алексей поднял руку.

– Только давайте договоримся: если откажетесь – этого разговора не было. А то сами понимаете... – Он выразительно замолчал.

Петька мрачно усмехнулся:

– Понимаем! Ты нас не стращай!.. Держи сам язык за зубами, а мы уж научены... – Он подошел к Алексею поближе и тихо спросил: – А все-таки, как ты про тот разговор пронюхал? Ведь мы в доте только вдвоем и были...

Алексей прищурился.

– А как ты думаешь, сколько нас здесь?

– Когда?

– Сейчас!..

– Трое...

– Эх, ты!.. Считать не умеешь. Пойди взгляни, кто за поворотом стоит. Да побыстрей, пока не убежал!.

Петька сделал страшное лицо. Глаза у него округлились, и вся его сутулая фигурка затряслась от охотничьего азарта. Прижав к груди автомат, он метнулся в траншею, толкнув Алексея. В то же мгновение от ближайшего поворота застучали чьи-то тяжелые шаги. Человек, видимо, бежал к выходу изо всех сил.

– Сто-ой! – тонким, срывающимся голосом закричал Петька. – Сто-ой!.. Стрелять буду!..

Он исчез в глубине траншеи. Василий не выдержал и бросился вслед за ним. Алексей слышал в глубине возбужденные голоса нескольких человек, но не мог разобрать ни одного слова. И вдруг, когда они стали приближаться, Алексей отчетливо услышал тот голос, из-за которого он пошел на этот страшный риск. Это был голос Юренева.

Через минуту Петька вытолкнул Юренева из траншеи в котлован и остановился позади, не опуская автомата. Юренев держался спокойно, даже вызывающе спокойно, словно он здесь был старшим.

– Ты все слышал? – спокойно спросил его Алексей.

– Да, все, – подчеркнуто громко ответил Юренев.

– Тебе все ясно?

– Все.

– Ты будешь и теперь утверждать, что я предатель?

– Буду! – насмешливо смотря ему в глаза, сказал Юренев.

– Почему?

– Потому что мне это надо!

Василий подошел к Алексею и сердито тряхнул его за плечо.

– Слушай-ка, ты, Охотников! Он говорит, что ты все врешь! Опутать нас хочешь...

Алексей с силой сбросил руку Василия с плеча.

– Кого ты слушаешь! Ведь это провокатор! Он в гестапо служит!..

Петька вздрогнул и опустил автомат. Ну и в историю они попали!

Юренев присел на груду щебня.

– Ну, Охотников, давай играть в открытую, – сказал он, наслаждаясь ощущением своей силы. – Да, ты раскусил меня. Я работаю в гестапо! Я гнию рядом с тобой, чтобы предать тебя! Да, я предатель! Но ты умрешь, а я буду жить... А вот они, – указал он на полицаев, которые в смятении жались к стене, – сейчас застрелят тебя по моему приказу. Застрелят, потому что они хотят жить, а только я один могу им дать прощение.

– Но они? могут убить и тебя! – крикнул Алексей.

– Не могут! – спокойно покачал головой Юренев. – Если они убьют меня, их тут же расстреляют. Никто им не поверит, что меня можно было убить при попытке к бегству или при неподчинении приказу... Не могут!.. Ты же умрешь, как подлый предатель, и могила твоя зарастет чертополохом. – И он поднял руку, привлекая внимание полицаев. – А ну, дайте по нему очередь, – и вдруг, обернувшись, дико заорал: – Стреляйте, приказываю!.. Или самих расстреляю!..

Полицаи вскинули автоматы. Еще мгновение – и Алексей упал бы мертвым. Но в этот момент на краю котлована появился какой-то человек и закричал:

– Стойте!.. Подождите стрелять!

Все невольно подняли головы. Держа в руках высоко над головой обрезок железной балки, стоял Кравцов. Он был страшен в своей юношеской ярости.