Овсянка, мэм!

Я примолкла, позволяя ей священнодействовать. Немного подогреть чашки. Налить молоко – обязательно сначала молоко, а после уж чай! Взять рафинад серебряными щипцами…

– Миссис Фелтон печет удивительно вкусные сконы, с лимонным кремом особенно хорошо. Попробуйте! – Леди Присцилла была сама любезность.

– Спасибо, – сказала я, принимая чашку. – Не сочтите за дерзость, но… Зачем вы держите Джоунса?

Поначалу я допускала, что слишком к нему придираюсь. Не всем дано чувствовать, как нужно. Должно быть, трудно полагаться только на знания. Но у Джоунса и с ними беда. Он в лучшем случае любитель, и то не слишком умелый.

Она поерзала в кресле, устраиваясь поудобнее, и поднесла чашку к губам.

– Когда-то у меня был садовник и двое мальчиков ему в помощь, – вздохнула она, делая небольшой глоток. – Но Большая война многое изменила.

Глаза леди Присциллы словно заволокло тяжелым душным туманом. Что она вспоминала? Те годы тяжело дались Альбиону, и ведьмам пришлось сражаться на передовой. Разумеется, не с оружием в руках, но моровые проклятия убивают ничуть не хуже, так что насмотреться ведьмам наверняка пришлось всякого. Не зря ведь леди Присцилла по окончании войны ушла на покой и уехала в такую глушь. Кто знает, какие призраки приходят к ней по ночам?..

Я могла только эгоистично радоваться, что в те нелегкие времена была далеко отсюда.

В одном она права. Большой штат прислуги сейчас содержат, лишь чтобы пустить пыль в глаза. Как леди ХХХ, например.

– Теперь мало кто хочет работать в чужом доме, и трудно их за это винить. – продолжила леди, совладав с собой. – Мы с Уитсом неплохо справлялись, а вот когда он уволился, мне пришлось туго. Нужно было найти хоть кого-то, способного отличить калибрахоа от петунии.

Я подняла брови, молча попивая чай. Невысокие же тут требования к садовникам!

– Не удивляйтесь, милая, – вздохнула леди Присцилла, деликатно хрустя печеньем. – Два года назад в Лозборо открыли филиал Королевского ботанического сада. Почти все местные, кто хоть чего-то стоил, перебрались туда. Магазины, клубы и кино на каждом углу, дома с центральным отоплением и канализацией – все те вещи, на которые сейчас так падки люди.

Я кивнула. Лозборо не назовешь большим городом, но с Дорсвудом, конечно, не сравнить.

– Неужели больше никого не нашлось?

– Почему же? Поначалу я наняла Робинсона, он куда сообразительнее Джоунса. Но у Робинсона, увы, оказалась ревнивая жена.

Я моргнула. Даже самая ревнивая жена – если она, конечно, в здравом рассудке, – не станет ревновать к восьмидесятитрехлетней леди Присцилле. Поварихе тоже за пятьдесят, а горничная Сисси, бедняжка, страшна как смертный грех.

– Наша милая Роуз, – вздохнула леди Присцилла. – В округе полно сплетниц, и самая опасная из них – миссис Шилдс. Вы наверняка уже о ней слышали.

– Еще бы!

Миссис Шилдс, жена местного почтальона, не упускала ни единого случая сунуть нос в чужие дела.

– Кэтрин Робинсон – женщина невеликого ума, зато огненного темперамента. – Леди Присцилла провела пальцем по ободку чашки. – Глупость несусветная, но она вынудила мужа уволиться. Милая моя, я рассказываю так подробно, чтобы вы поняли, почему я согласна мириться с некоторыми… чудачествами Джоунса.

– Понимаю, – кивнула я, нехотя принимая правила игры. В конце концов, не я тут хозяйка. – Сказать Джоунсу, что вы не возражаете против продажи трав?

Все-таки досадно, что эта история так легко сойдет ему с рук.

– Э нет! – Леди Присцилла покачала узловатым пальцем и усмехнулась. – Отчитывать его смысла нет, лучше я нажалуюсь викарию. Викарий и сестру приструнит, и Джоунсу даст укорот.

И впрямь, воровство – смертный грех, а искоренять грехи – святой долг каждого пастора. Соломоново решение!

Роуз меня откровенно избегала. Перед обедом я все-таки ее перехватила, когда она измеряла давление леди Присцилле. По-моему, пожилая леди нуждалась не столько в присмотре медсестры, сколько в компании. В этой глуши старой ведьме было смертельно скучно.

– Дорогая, можно тебя на минутку?

Я встала в дверях, перекрывая возможность ускользнуть.

Взгляд Роуз заметался, она принялась нервно одергивать муслиновые нарукавники.

– Прости, тетя Мэри, я очень занята!

Это было на редкость неубедительно. Но не успела я возразить, как леди Присцилла сказала дружелюбно:

– По-моему, мы уже закончили. Поболтайте, милые мои. До обеда как раз четверть часа.

Поднялась и вышла, оставив Роуз в моих когтях. Во всяком случае, Роуз выглядела как голубка, на которую уже пикирует коршун. Она нервно поправила косынку на белокурых локонах, расстегнула воротничок… Того и гляди, с криком бросится прочь!

Я не стала ходить вокруг да около.

– Роуз, что случилось?

– Ничего, тетя, – пробормотала она убито.

– Дорогая… – Я взяла ее за руку, но Роуз упрямо прятала взгляд. – Что с тобой? Ты как будто меня… боишься?

Она кусала губы, а я терпеливо ждала.

– Мне так стыдно! – выпалила она наконец, и голос ее дрожал от слез.

– Почему, дорогая? – Я обняла ее и погладила по спине.

– Я была такой дурочкой! – всхлипнула она.

Я вздохнула.

– Все мы иногда делаем глупости. Особенно когда речь о любви.