Ожидание (три повести об одном и том же)

Она по­ни­ма­ла: баб­ка го­во­рит прав­ду, но за­по­зда­лая прав­да ра­нит лю­дей ху­же лжи. Варь­ка взя­ла баб­ку за пле­чи, за­ста­ви­ла встать. И вдруг по­бе­жа­ла, слов­но боя­лась, что баб­ки­ны цеп­кие ру­ки сно­ва по­дом­нут её под се­бя.

Варь­ка бе­жа­ла до­мой. Со всех улиц ей на­встре­чу бе­жа­ли лю­ди. Варь­ка ло­ви­ла об­рыв­ки ра­до­ст­ных раз­го­во­ров:

– Фло­ти­лия на под­хо­де… Ми­тинг бу­дет.

– Ни­ко­ла, ты нег­ри­тя­нок ви­дел? Не го­рюй, по­ви­да­ешь.

– Смот­ри, сколь­ко на­ро­ду ва­лит… Фло-ти­-или­-я!.. Бу­лыж­ник на ули­цах бе­лый, слов­но лу­жё­ный. Тень от де­ревь­ев, как чёр­ная топь.

Варь­ка при­бе­жа­ла до­мой – от­ца нет, на­вер­но, си­дит у со­сед­ки Ксан­ки, об­су­ж­да­ет свою даль­ней­шую до­лю. Он все­гда хо­дит к ней, чтоб на­брать­ся ха­рак­те­ра. А мо­жет быть, по­бе­жал со все­ми на бе­рег. Паш­ка и Петь­ка слад­ко ды­ша­ли, при­жав­шись друг к дру­гу лба­ми. Ве­тер гнёт боль­шие де­ре­вья, ло­ма­ет да­же, а эта тра­ва ды­шит се­бе и тол­сте­ет. Варь­ка за­кры­ла их про­сты­ней, при­жа­лась ще­кой к их кру­тым лбам. На них бы­ли тес­ные, на­сквозь про­сти­ран­ные ру­ба­хи. На­вер­но, у всех ре­бят оде­ж­да ли­бо ве­ли­ка, ли­бо тес­на, по­то­му что очень ко­ро­ток срок, ко­гда она бы­ва­ет им впо­ру.

Варь­ка на­де­ла пла­тье с цве­точ­ка­ми, ко­то­рое бать­ка ку­пил ей на день ро­ж­де­ния. Вы­шла на ули­цу и по­бе­жа­ла на бе­рег, ку­да все бе­жа­ли. Кто-то пре­гра­дил ей до­ро­гу. Варь­ка ткну­лась с раз­бе­гу в про­хлад­ный ду­ши­стый шёлк. Под­ня­ла го­ло­ву. Ей улы­ба­лась учи­тель­ни­ца Си­ма Бо­ри­сов­на.

– Варь­ка, – ска­за­ла она, – я толь­ко что из Одес­сы. Я те­бя по­здрав­ляю… Те­бе нуж­но ехать в Одес­су… Ку­да ты бе­жишь?

– Я ищу Ва­си­лия. Я ему го­ло­ву кам­нем про­би­ла. – Варь­ка ото­дви­ну­лась от Си­мы Бо­ри­сов­ны.

– Варь­ка, те­бе нуж­но в Одес­су ехать! – крик­ну­ла Си­ма Бо­ри­сов­на. – В му­зы­каль­ное учи­ли­ще. Я да­же на­счёт ин­тер­на­та до­го­во­ри­лась.

Её сло­ва глу­хо про­ни­ка­ли в Варь­ки­но соз­на­ние. «За­чем мне те­перь пиа­ни­но, – по­ду­ма­ла Варь­ка, – в учи­ли­ще, на­вер­но, их сколь­ко хо­чешь».

ЭПИ­ЛОГ

Лю­ди бе­жа­ли на бе­рег. Их ста­но­ви­лось всё боль­ше и боль­ше. Сту­пив на при­бреж­ный пе­сок, де­вуш­ки сни­ма­ли туф­ли с ост­ры­ми каб­лу­ка­ми.

У са­мой во­ды, да­вя су­хой ка­мы­шо­вый плав­ник, хо­ди­ли маль­чиш­ки. Они го­во­ри­ли: «Аф­фри­ка». В этом сло­ве бы­ла вся их не­сча­ст­ная до­ля – ждать и взрос­леть. Дев­чон­ки си­де­ли на пир­се. И без кон­ца по­вто­ря­ли: «Ома­ры, ом-ма­ры», – ося­зая у се­бя на ла­до­нях тё­п­лый жем­чуг и крас­ные ни­ти ко­рал­ло­вых бус.

Из кол­хо­за при­шёл гру­зо­вик, об­тя­ну­тый ку­ма­чом. В ку­зо­ве стоя­ли пред­се­да­тель и ста­рик Вла­сен­ко – грудь в ор­де­нах.

Вась­ка по­ма­хал ста­ри­ку ру­кой. Дед не за­ме­тил его. Он смот­рел в мо­ре. Уже бы­ло из­вест­но, что он за­сту­пит ка­пи­та­ном на сей­нер «Два­дцат­ку», по­сколь­ку все мо­ло­дые уй­дут в аф­ри­кан­ские во­ды. Вась­ка усел­ся на пе­ре­вер­ну­тую лод­ку-ка­юк.

Ря­дом с ним кто-то сел ос­то­рож­но. Вась­ка обер­нул­ся – Варь­ка. Ве­ки у неё вздра­ги­ва­ют. Она всё вре­мя пы­та­ет­ся су­нуть ру­ки в кар­ма­ны, для без­раз­ли­чия. Но кар­ма­нов нет – на Варь­ке шёл­ко­вое с цве­точ­ка­ми пла­тье.

– Я в Одес­су по­еду, – ска­за­ла она.

Вась­ка не от­ве­тил. Варь­ка об­ли­за­ла гу­бы.

– Я в Одес­су по­еду, – по­вто­ри­ла она. – В му­зы­каль­ную шко­лу. Бу­ду жить в ин­тер­на­те…

Вась­ка спро­сил бы­ст­ро:

– Мне на­пи­шешь пись­мо? – и ус­та­вил­ся в зем­лю. – Я те­бе ад­рес дам.

При­бе­жал Слав­ка. За­орал:

– Ура! Фло­ти­лия! .. – Сел ме­ж­ду Варь­кой и Вась­кой. По­смот­рел на обо­их по оче­ре­ди и ти­хонь­ко слез. Ото­шел к во­де.

– Вы то­же хо­ти­те в Аф­ри­ку убе­жать? – ус­лы­шал он во­прос. Про­вор­чал:

– А те­бе что?

– А у нас все маль­чиш­ки хо­тят бе­жать. Су­ха­рей на­су­ши­ли. – Го­лос был гру­ст­ный и муд­рый. Слав­ка по­смот­рел. На пес­ке си­де­ла дев­чон­ка Нин­ка.

– Толь­ко все не по­мес­тят­ся, – вздох­ну­ла она.

По бе­ре­гу у са­мой во­ды хо­ди­ли маль­чиш­ки. Мо­жет быть, три­ста маль­чи­шек. Мо­жет быть, боль­ше.

– Ну и убе­гу, – ска­зал Слав­ка. И по­ду­мал с оби­дой: «Ну и пус­кай они вме­сте си­дят. Пус­кай об­ни­ма­ют­ся. Я один бу­ду. Спря­чусь на ко­раб­ле, в са­мую глу­би­ну, и всё».

Но Слав­ка зна­ет, что не за­ле­зет он на ко­рабль, по­то­му что для не­го сей­час эта за­тея пус­тая. Нет в ры­бац­кой фло­ти­лии Слав­ки­но­го ко­раб­ля. Но он при­дёт, при­дёт обя­за­тель­но, нуж­но толь­ко знать его имя и не ожи­дать, от­крыв рот, а изо всех сил то­пать ему на­встре­чу.

Фло­ти­лия дви­га­лась от го­ри­зон­та. Она бы­ла не­боль­шая. То­го, кто ожи­дал уви­деть мо­ре, за­би­тое па­ру­са­ми, по­стиг­ло раз­оча­ро­ва­ние. Толь­ко на один миг. Ры­бац­кие но­вые ко­раб­ли шли фрон­том.

Ко­раб­ли бро­са­ли свет на во­ду: крас­ный, зе­лё­ный, жёл­тый. От­ра­же­ния ог­ней то­ну­ли и под­ни­ма­лись со дна жи­вы­ми гиб­ки­ми стеб­ля­ми. Мо­ре про­рос­ло не­ви­дан­ным ле­сом.