П.И. Чайковский о народном и национальном элементе в музыке

...Русская народная песня есть драгоценнейший образец народного творчества; ее самобытный, своеобразный склад, ее изумительно красивые, мелодические обороты требуют глубочайшей музыкальной эрудиции, чтобы суметь приладить русскую песню к установившимся гармоническим законам, не искажая ее смысла и духа. Существует огромное множество сделавшихся популярными пошлых, якобы русских, напевов, для распознавания коих от действительно народных мелодий потребно и музыкальное тонкое чувство и истинная любовь к русскому песенному творчеству. Но что за дело до всего этого г. Славянскому. Он уверен в успехе, он знает, что имеет дело с публикой невежественной, далекой от мысли, что этот «русский певец» развращает ее музыкальные инстинкты, заставляя ее слушать или искаженные народные песни, или же балаганные фарсы вроде американского вальса; он даже находит поддержку в неразборчивых органах прессы; его концерты набиты битком, его величают благородным поборником русского искусства и вместо гомерического смеха принимают как нечто совершенно серьезное и имеющее глубокий смысл и значение, — и прекрасно!.. Пусть успешная деятельность г. Славянского служит благодетельным примером предприимчивости и упорства в борьбе, чтобы хоть в этом смысле его жалкие «русские» концерты принесли пользу русскому искусству, нуждающемуся для своего блестящего процветания в людях не только даровитых и развитых, но и решительных и деятельных, б этой точки зрения я могу спокойно взирать и на успех, которым вознаграждается этот донельзя плохой певец, и на его баснословные денежные сборы, делаемые в то же самое время, когда настоящие музыканты с настоящей музыкой играют и поют перед пустыми стульями, и на юродиво-подобные восхваления его иными газетами, и на фурор, производимый его «Голубкой Машей»[17], и даже на то, что в афишах г. Славянский, для вящего обморочения наивных москвитян, выдает себя за собирателя и перелагателя русских песен, как будто достаточно быть бездарным певуном, чтобы уметь записать и гармонизировать русскую песню...

13

(Из того же музыкального фельетона.)

...Из новых, еще не игранных в Москве пьес особенного внимания заслуживает превосходная в отношении фактуры пьеса г. Балакирева [«Исламей»]. Талантливый композитор темами для этой пьесы взял плясовую лезгинскую и другую певучую татарскую песню; а в разработке этих основных мотивов выказал и замечательный вкус, и необыкновенное богатство гармонической техники, и глубокое знание свойств своего инструмента. По форме и способу употребления фортепиано г. Балакирев является в этой пьесе подражателем листовской манере, но по характеру самой музыки сочинение его запечатлено несомненною самобытностью. Как жаль, что этот превосходный музыкант и высокоталантливый композитор так мало плодовит...

14

(Из музыкального фельетона, напечатанного в газете «Русские ведомости» 14 сентября 1873 г.)

...Наша итальянская опера есть чистейшая иллюзия. Имеется превосходный театр с обширной сценой, приспособленной ко всякого рода эффектам, с оглушительным громом на случай изображения непогоды, с провалами для лиц демонического свойства, с электрическими и иными освещениями, с огромными и часто красивыми декорациями, с машинами, костюмами, бутафорскими аксессуарами. Имеется у нас и оркестр, и хоры, и балет, а между тем оперы... у нас нет.

...Наша русская опера влачит в Москве существование еще более жалкое, чем итальянская. В последней интерес значительно поддерживается появлением большого числа уже знакомых публике или совершенно новых солистов, очень часто весьма замечательных и по красоте голоса и по своему искусству. В русской же опере, с давних пор исполняемой все теми же более или менее почтенными, добросовестными, хотя уже устарелыми певцами, интерес составляет исключительно превосходная музыка наших немногих, но зато первоклассных опер. Столь обаятельна музыка этих нескольких опер наших лучших оперных композиторов, что ради нее забываешь иногда все безобразие их ужасного исполнения!

15

(Из музыкального фельетона, напечатанного в газете «Русские ведомости» 19 декабря 1873 г.)