Падение Парижа

Тесса положил трубку и вдруг, уронив голову на стол, заплакал. Какое горе! Подумать, что неделю тому назад все было спокойно!.. Обсуждали операции в Норвегии, Он хотел уехать с Полет в Пре-де-Дэн. Сто сорок километров за пять дней! Это чудовищно! Очевидно, солдаты попросту разбегаются. Может быть, они и не виноваты. Кому охота зря умирать?.. Бедная Франция!..

Тесса вздрогнул, поспешно поглядел на часы. Почему Рейно не звонит? Убегут, а про Тесса забудут…

– Скажите Бернару, чтобы он приготовил машину, и пусть возьмет баки с бензином – кто знает, что теперь делается на дорогах.

– Господин Дессер просит принять его по срочному делу.

– Дессер?.. Чудак! Какие теперь могут быть дела?.. Хорошо, проведите его сюда.

Они молча поздоровались; старались не глядеть друг на друга. У Тесса были красные глаза. А Дессер выглядел стариком; под седыми лохматыми бровями едва значились мутные зрачки. Он разгладил перчатки, вынул портсигар, но не закурил; придвинул и отодвинул пресс-папье. Тесса угнетало молчание.

– Что скажешь, Жюль?

Дессер глядел в одну точку. Он и сам не знал, зачем пришел к Тесса. Он метался, как маньяк, по штабам, по министерствам; был у Рейно, у Менделя, у генерала Жоржа; уговаривал, грозил, доказывал. Его вежливо выпроваживали. Наконец он заговорил:

– Завтра они могут занять Париж. Остались считанные минуты. Уйдите! Или скажите, что вы будете сопротивляться, но честно, всерьез. Повсюду шпионы. Нужно арестовывать, расстреливать. И не рабочих – Лаваля, Гранделя, Бретейля Пикара.

– Ты понимаешь, что ты говоришь? Конечно, мы старые друзья. Но я занимаю ответственный пост, я – министр, а ты мне предлагаешь государственный переворот!

– Я тебе предлагаю уйти. Или воевать. Париж можно защищать – улицу за улицей…

– Покорно благодарю! Чтобы господа рабочие устроили Коммуну? Нет, я предпочитаю сохранить честь.

– Но Франция…

– Франция оправилась после семьдесят первого, она оправится и теперь.

– Тогда держался Бельфор, сражались на Луаре, Гамбетта поднял ополчение, Париж выдержал осаду, были партизаны. А теперь стоит им показаться, как все разбегаются.

– И ты предлагаешь?..

– Сопротивляться. Если нельзя удержать Париж – на Луаре. Если они прорвутся дальше, уйти в Алжир. Я готов все отдать, не только деньги – жизнь. И таких, как я, много… Пойми, вам никто больше не верит.

Тесса обиделся:

– Мы не нуждаемся в твоем доверии. Нас поддерживает парламент, то есть страна. Завтра ты скажешь, что мы должны уехать на Мадагаскар…

Дессер как будто проснулся – до чего он дошел: пытается усовестить Тесса! Он переменил тон:

– Поль, подумай о себе! Если они победят, парламента не будет. Они посадят гаулейтера – Бретейля или Лаваля. Ты достаточно скомпрометирован. Что ты будешь делать?

– Как-нибудь проживу. Бретейль все-таки лучше Коммуны. Ты плохой советчик. Я не суеверный, тринадцать для меня счастливое число. А вот четырнадцатого умерла Амали… Но у каждого свои приметы. Я заметил, что ты приносишь несчастье. Как англичане… Ты поддерживал Бретейля – родился Народный фронт. Ты начал дружить с Виаром – Виара свалили. Если ты советуешь сопротивляться, значит, нужно капитулировать.

Дессер встал, прошел к двери. Тесса стало жаль его.

– Жюль, почему ты не уезжаешь в Америку? Денег у тебя много. А в Америке рай. Я не могу, я связан. Кстати, это ты меня подбил… Погоди, теперь не время ссориться! Послушай меня – уезжай.

Дессер выпрямился; его глаза оживились; он усмехнулся.

– Уехать?.. Я, конечно, дрянной француз. Я не удивлюсь, если меня оскорбит первый встречный. Но все-таки я – француз, черт побери!..

Тесса пожал плечами и прикрыл за гостем дверь. Он сразу забыл о разговоре. Составил список – все, что нужно взять с собой: карту генерального штаба, почтовые бланки, последний выпуск «Ревю де дё Монд», лекарство «гематополь», бутылку старого арманьяка, путеводитель… Он собрался было в дорогу, когда позвонил Рейно.

– Положение в районе Лана улучшилось. Основной удар направлен на Первую армию – сектор Сен-Кентен – Перонн. Они, видимо, хотят прорваться к побережью. Сегодня я выступлю в палате…

Тесса просиял. Самодовольно улыбаясь, он сказал секретарю:

– Я вам говорил, что нельзя поддаваться панике. В моем возрасте мне приходится учить вас храбрости, а храбрость – добродетель молодости.

Позвонил Полет, но опоздал – Полет уехала. Тогда Тесса вызвал Жолио. Толстяк прибежал сам не свой; сразу все выложил:

– В городе паника. Монтиньи удрал. У меня в кассе сто франков. Все газеты уезжают. А куда мне ехать? В Марсель? Но я слушал Рим… По-моему, они завтра выступят.

– С деньгами устроим… Не понимаю, почему вы волнуетесь? Положение давно не было таким устойчивым. Вы думаете, что немцы идут на Париж? Ничего подобного! Они идут на Лондон.

И Тесса засмеялся от удовольствия. Жолио попробовал возразить:

– Они-то хорошо знают, что у нас делается. Но кто может знать их планы?..