Падение Рипера

С этими словами он схватил меня, притягивая к себе для жесткого поцелуя, который я хотела ненавидеть, так же сильно, как и его. Но между нами все еще горел огонь, который я никак не могла погасить. Теперь он с ревом возвращался к жизни.

Я хотела его.

Нет, он был мне нужен. Внутри меня. Надо мной. Наполняя меня, причиняя боль и оберегая, потому что мое тело решило, что я принадлежу ему, даже если мой разум считал это полным и абсолютным дерьмом. Его рука была крепко зажата в моих волосах, удерживая мою голову в плену, пока он опустошал мой рот. Другая скользнула в мои джинсы, сжимая мою задницу так сильно, что я знала, что утром будут отпечатки рук. Мои руки обвились вокруг его шеи, а затем Пэйнтер поднял меня, и мои ноги обвились вокруг его талии.

Он был таким твердым.

Я вспомнила, что чувствовала его член, когда мы делали Изабеллу. Как он заявлял на меня права, и я чувствовала себя защищенной и любимой, пока все не рухнуло, и вдруг почувствовала себя одинокой и испуганной. Я снова хотела этого чувства – только Пэйнтер мог дать его мне. Я пыталась найти кого-то другого, но он словно сломал меня, лишив всех шансов на счастье без его прикосновений.

Боже, и я ненавидела его за это.

Он прижал меня к дереву, глубоко вдавливая свои бедра в мои. Было больно. Кора впилась мне в спину, и его член прижался ко мне так сильно, что я ощутила каждый шов своих джинсов, но мне было все равно. Я хотела большего. Вонзив пальцы ему в спину, я вцепилась в него ногтями, потому что если он собирался пометить меня, то и я, блядь, должна была пометить его тоже.

Его бедра стали еще более неистовыми, и внезапно этого стало недостаточно. Я вырвалась, застонав: – Трахни меня.

Отойдя от дерева, он толкнул меня на землю. Потом его руки разорвали мою ширинку и спустили вниз джинсы. Они застряли. Я отчаянно брыкалась, пытаясь сбросить их, но это было слишком медленно для него. Дернув меня за талию, он развернул меня и толкнул вниз перед собой. Я тяжело приземлился на руки. Затем услышала, как он расстегнул молнию, и схватил меня за бедра, удерживая мое тело, когда выровнял головку своей эрекции с ноющим, пустым пространством между моими ногами.

– Я последний мужчина, которого ты когда-либо трахнешь, – прорычал он, с силой входя в меня. Его член врезался в меня одним движением, растягивая меня, пока я кричала от мучительной потребности.

Было больно.

Я хотела большего.

Я ненавидела его.

– Я скучал по этому, – простонал он, отодвигая бедра назад, только чтобы снова врезаться в меня. Его руки обвились вокруг моей талии, держа меня крепко, пока он трахал меня сильнее, чем я когда-либо испытывала. – Боже.

Опершись на руки, я толкнула свою задницу назад к нему, удивляясь, как что-то настолько ненавистное может чувствоваться так хорошо. Как он

мог чувствовать себя так хорошо, с его большими, сильными руками и пещерным желанием. Я никогда не была так возбуждена в своей жизни, каждый толчок ударял в пространство глубоко внутри, которое посылало болезненные вихри болезненной потребности, разбивающейся о мое тело.

Это был не секс.

Это была борьба за господство, борьба, в которой я знала, что не смогу победить, но будь я проклята, если не попытаюсь. Каждый раз, когда он наполнял меня, я сжималась, надеясь причинить ему боль или удержать его, или я не знаю что. Он стонал от мучительного удовлетворения, а потом мы делали это снова, снова и снова, пока я не почувствовала, что мое сердце может взорваться.

Внезапно его рука обхватила меня, нашла мой клитор, и тогда я кончила.

Кончила и умерла.

Мое зрение разбилось вдребезги, пульс бешено колотился, и каждый мускул в моем теле напрягся, забирая его с собой, когда он кричал о своем освобождении. Горячее семя брызнуло глубоко в мое тело, когда я опустилась на землю, истощенная. Пэйнтер рухнул на меня, мы оба хватали ртом воздух. Медленно реальность вернулась, и я почувствовала, как его размягчающийся член выскользнул из меня, и скользнул вниз по моей ноге.

Вот тогда меня осенило.

Мы забыли проклятый презерватив.

Снова.

Пэйнтер

Мел выглядела дерьмово.

Она была вся в грязи, рубашка порвана, а в глазах застыло потерянное, затравленное выражение. Боже. Пикник только взглянет на нее и решит, что я ее избил.

Я бы не зашел так далеко.

Однако когда мы вернулись, Пик не ждал меня в клабхаусе. Большая часть мотоциклов «Риперов» исчезла, и не было никаких признаков этого ублюдка. Проспекты «Серебряных Ублюдков» были достаточно умны, чтобы держать рот на замке, хотя я видел, как одна утка вернулась в клуб.

Через несколько секунд вышел Буни, а за ним Гуннар.

– Можно на пару слов? – спросил он, мельком взглянув на Мел.

– Конечно, – ответил я. – Дай нам секунду.

Мел кивнула, как будто была в шоке. Я думаю, что был прав. Черт, я и сам был немного шокирован, так что, полагаю, это было справедливо.

– Что случилось? – Буни приподнял бровь и кивнул в ее сторону. – Она в порядке?

– С ней все в порядке.

– Ты причинил ей боль?