Падший

— В Новом Свете мы строим идеальное общество, общество будущего, но зачастую оно куда более нетерпимое, нежели старушка Европа. Многие всерьез полагают власть императрицы обузой, сам Эдисон из таких. Они не понимают, что торопиться нельзя, что движение вперед должно быть поступательным, а революции пожирают своих родителей. Прогресс заставляет бежать время быстрее, и глупцы спешат жить, вместо того чтобы продумать стратегию и двигаться по единожды утвержденному плану.

Я искоса взглянул на собеседника и решил от дальнейших расспросов воздержаться.

Полицейское управление располагалось в небольшом двухэтажном особняке неподалеку от центра. С одной стороны к нему примыкал каретный сарай, с другой — мрачный барак с камерами предварительного заключения. В подвале находился морг, и, не знаю, как другие, а я сразу уловил запах формальдегида. Хорошо хоть мертвечиной не пахло.

Томас Смит сопроводил меня в кабинет к детективу, а когда тот предложил присесть, выходить не стал и остался стоять за спиной. Полицейский в мятой сорочке и с револьвером в наплечной кобуре взглянул на него с нескрываемым раздражением, но сдержался и протянул уже отпечатанные на пишущей машинке показания о событиях вчерашнего дня.

— Ознакомьтесь и распишитесь, — потребовал он.

Я внимательно изучил краткую выжимку из своих показаний, макнул ручку со стальным пером в медную чернильницу и поставил подпись.

— А теперь, — облокотился детектив локтями на стол, — расскажите, с какой целью вы разыскивали некоего Акшая Рошана. У нас есть показания, что человек, подходящий под ваше описание, интересовался им на работе и по последнему месту жительства.

— Рошан? — переспросил я и прищелкнул пальцами. — Бармен в…

— «Трех лилиях», — подсказал полицейский.

— Точно! Он мне какой-то дряни в лимонад подмешал, опоить хотел. Спросите у владельца заведения, на него уже поступали жалобы.

— И что вы сделали?

— Собирался объяснить ему, что так поступать нехорошо, но он уволился с работы и съехал из доходного дома, прежде чем я занялся его поисками.

— У вас есть алиби на момент его смерти?

— Так он умер?

— Так есть или нет?

— Наверняка! — легкомысленно всплеснул я руками. — Только скажите, какое время вас интересует. Я не присутствовал при смерти этого господина и не знаю, когда именно это случилось.

Детектив вздохнул и перевел взгляд на частного сыщика, который, располагая письмом из министерства по делам колоний, чувствовал себя хозяином положения и не скрывал этого.

— Уверен, все так и было, — улыбнулся Томас Смит. — Так что если у вас больше нет вопросов, мы пойдем…

— Можете быть свободны.

Я поднялся со стула и попросил:

— Паспорт, будьте любезны.

— Что? — удивился детектив.

— Паспорт, — повторил я. — Верните мой паспорт.

Полицейский нахмурился, недобро поглядел на сыщика и предложил поговорить на этот счет с начальником.

— Поговорю, — кивнул Томас Смит и уточнил: — Надеюсь, на этом все?

— Пока все, — подтвердил детектив и предупредил: — Лев Борисович, не покидайте на время следствия город.

— Хорошо, — пообещал я, вышел из кабинета и придержал сыщика: — Так что с паспортом?

— Сделай дело — получишь паспорт, — объявил тот.

— Вот как?

— Я и так за тебя поручился! — обозлился Смит. — Попадешь сегодня на прием — оформим это как помощь следствию. Иначе мне просто не с чем идти к шефу!

Я поморщился.

— Хорошо, — согласился на условия сыщика. — Только еще достань протокол вскрытия индуса. Уверен, ты способен это устроить.

Томас Смит взглянул на меня с нескрываемым удивлением:

— Зачем?!

— Хочу убедиться, что после завершения нашего сотрудничества меня не обвинят в убийстве.

— У тебя паранойя?

— Даже если так. Паранойя не гонорея, не заразна, — ответил я присказкой одного из бывших коллег. — Просто достань протокол вскрытия. Кстати, где вообще нашли тело?

— Где-то за городом. Не интересовался.

— Тогда и материалы дела — тоже.

— Какие материалы?! Подумаешь, индуса задушили! Кому это интересно?

— Достань все, что есть, — потребовал я. — Это не составит тебе труда.

— Вечером, — пообещал сыщик. — Ты — мне, я — тебе.

— Договорились.

— И верни пистолет.

— Дома оставил, — соврал я.

— Тогда поехали.

— Нет времени, — покачал я головой. — Отвези меня в имение маркиза Монтегю. Прием этим вечером, а меня еще нет в списке гостей.

Томас Смит кивнул:

— Хорошо. Дело — прежде всего.

На территорию усадьбы мы заезжать не стали, дабы не вызывать кривотолков. Я выбрался из самоходной коляски у ворот, представился сторожу и сообщил, что приехал навестить молодую госпожу.

— Проходите, — разрешил крепкий мужичок с намертво въевшимся в кожу южным загаром. — Велели пропустить, ежели объявитесь. И уже справлялись, не завернул ли я ненароком вас взад…

Я посмеялся и по тенистой аллее зашагал к особняку. Служанка меня тоже признала, проводила на второй этаж и постучалась в комнату Лилианы.

— Госпожа! К вам пришли!

— Войдите! — послышалось из-за двери.

Как оказалось, Лилиана до сих пор не покинула кровать. Опираясь спиной на кучу подушек, она читала книгу.

— Не самый приличный наряд для встречи гостей, — отметил я, переступив через порог.