Paint it black

Инга подошла к двери в комнату и распахнула ее. за дверью оказалась Регина, как и мать в одежде горничной. Инга втащила ее в комнату.

– Смотри какую славную замену я вырастила. – сказала Инга, – Ты можешь рассказать папочке и будете трахать ее вдвоем.

Несмотря на дикость происходящего, я был рад видеть Регину. Если бы не ее безумная мамаша, я мог бы побыть с ней, поговорить. Сказать что-то хорошее и теплое, что не сказал, когда она была жива. Вся моя радость исчезла, когда Инга стала раздевать ее. Я с трудом сдерживался, чтобы не ударить Ингу по лицу. Я сжимал кулаки и смотрел на Регину, которая послушно подчинялась матери и всячески избегала моего взгляда, словно она стыдилась того, что происходит, но не могла этому противиться.

Инга полностью раздела дочь и поставила ее на колени.

– Зачем ты делаешь это? – спросил я, – Она же твоя дочь.

– Нет Патрик, это твоя дочь или твоего папочки. Свою дочь я люблю.

Понять, что думает нормальный человек тяжело, а то, что думает сумасшедший невозможно. Для Инги существовало две дочери и похоже мою она ненавидела. Я смотрел на их обнаженные тела и словно задыхался. Я думал, что, уехав из Серебряных Холмов, оставил все там, но зараза, которая проникла в меня, не исчезла. Она стала преследовать меня и в Олбруке, в моем родном доме. Теперь я уже не знал смогу ли я хоть когда-то избавиться от нее.

Инга что-то говорила, но я уже не слушал ее. Я пытался понять, как мне избавиться от того, что происходит. Единственное что я смог придумать это поскорее покинуть свой дом. Другого выхода я не видел. Поднявшись из-за стола, я направился к двери. Инга преградила мне путь. Она стала передо мной и уперлась руками в грудь.

– Это свинство уйти от двух красивых голых женщин. – сказала она.

Я без колебаний грубо оттолкнул ее. Инга упала на ковер и едва коснувшись пола стала посиневшей утопленницей с обрывками водорослей на теле. Я уже видел ее такой только в синем купальнике, а не чулках. Я замер и не мог оторвать взгляд от ее мертвого тела, пока не услышал слабый стон. Обернувшись, я увидел Регину, прижавшую руки к кровавой ране на теле. Теперь уже я избегал ее взгляда. Мне не хватало смелости заглянуть ей в глаза. Я испугался. Испугался и струсил. Второй раз пережить ее смерть было бы пыткой. Я просто выбежал из комнаты, а затем из дома.

Оказавшись на улице, я поплелся к ближайшему бару чтобы напиться. Вернувшись утром, я был достаточно пьян, чтобы смело зайти в гостиную. Регины и Инги в комнате не было, но на ковре остались пятна крови и несколько водорослей. Внутри меня словно что-то щелкнуло. Страх и боль так часто навещали меня в последнее время, что я устал. Мне стало все равно, что может случиться со мной, иначе я просто сойду с ума. Я не позлю всей этой потусторонней хрени лишить меня рассудка. Скатав ковер, я отволок его в гараж и пошел спать в свою комнату.

Проснулся я ближе к полудню в сильном похмелье. Выпивки я не избегал, но и напивался не так часто, во всяком случае до Серебряных Холмов, поэтому по утрам чувствовал себя вполне нормально. Сегодня все было иначе. Мне было паршиво во всех смыслах. Я выпил аспирина и пошел в гараж проверять ковер, все еще надеясь, что вчерашнее мне всего лишь привиделось.

Нет, не привиделось. Пятна крови и водоросли никуда не делись. Я вернулся в дом и заварив большую чашку чая пошел пить его на веранду. Сидя за уютным столиком в тени навеса, я неспеша размешивал сахар, думая о Регине и Инге. Возможно, они слышали, как на другой стороне мешают ложечкой чай и ждали момента, когда снова смогут явиться ко мне.

Все что случилось со мной напоминало мне горную лавину. Несколько лет назад мне удалось избежать настоящей, а та, что настигла меня в Серебряных Холмах накрыла по полной и я все еще беспомощно барахтался без шансов выбраться. Я думаю, все началось с Регины, именно тогда эта лавина тронулась.

Не знаю когда ее мать повредилась рассудком, но это и не важно. Видеть в одном ребенке двух и подтолкнуть спать со своим отцом или братом, это было вне моего понимания. Что случилось у них в Серебряных Холмах, кроме того, что Регине стало известно кто я такой, мне тоже не узнать. Теперь они обе мертвы, а наши судьбы переплелись в затейливом клубке. Хэтфилд, мальчишка Нильс, Рита, ее родители все оказались связанны невидимой нитью и если для меня это началось со знакомства с Региной, то для многих еще тогда – шестнадцать лет назад.

Сейчас меня беспокоило то, что лавина вышла за пределы Серебряных Холмов. У меня была одна догадка почему это произошло. Я взял нечто с той стороны, то, чего не могло быть в моем мире и теперь не знал, что с этим делать. Портрет Риты кисти Берэ все еще был со мной. Я не смог оставить его и привез в свой дом, надеясь удалить остатки следа не нем. Возможно мне стоило избавиться от него, но я не мог. Он стал почти что иконой которой я любовался вечерами.