Палач

— А не кажется ли тебе, Оскар, что в твоем подходе к женщинам, ну, назовем его условно «творческим методом», есть некая искусственность, нечестность. Что, может быть, это не совсем по-мужски — употреблять машины и приспособления. «Мачо», скажем, могли бы утверждать, что ты обманщик, что настоящий мужчина приступает к женщине только с тем, что ему дала природа, с его телом, и это все…

— «Цель оправдывает средства», — засмеялся Оскар. — А цель одна — удовлетворение… И непонятно, почему «разрешается» стимулировать и удовлетворять женщину, скажем, языком или с помощью пальцев и нельзя этого делать рукояткой плетки… Запреты звучат глупо… Собака, мастурбирующая, обхватив вашу ногу, выбирает ногу, а не ручку кресла или корягу в парке только потому, что нога теплее… К тому же мои приспособления — это тоже я — это моя воля… Еще раз повторяю — сексуальный акт прежде всего акт психологический…

Они помолчали.

— Насколько я понимаю, жертва не возражает, чтобы я назвал ее в репортаже настоящим именем — Мерилин? — Джерри порылся в блокноте и выудил оттуда розовую бумагу… — Ах да, она подписала не только разрешение на копирайт ее фотографий для «Риал Мэн», но и разрешение на интервью, и употребление ее настоящего имени. Я включу в репортаж несколько линий из интервью с ней… Она хорошая девочка… Несколько странная, конечно… — Джерри улыбнулся.

Оскар подумал, что неофициально Джерри наверняка предпочитает плейбоевские и пентхаузовские пизды «освобожденным» — более разнообразным и современным пиздам своего журнала. Мерилин и ее пизда не подошли бы Джерри Гольдсмиту. Впрочем, разве обязательно, чтобы личные пристрастия совпадали? Может ли хозяин мясной лавки быть вегетарианцем?

8

Карлос заблудился на некоторое время в лабиринте мелких и скучных улочек Астории. Черному лимузину в конце концов пришлось остановиться у «Шелл» — бензоколонки, и Карлос, опустив стекло, внимательно выспросил помятого в жизненных бурях рабочего, как им доехать до 28-й авеню…

Габриэл и Оскар ехали в гости к Яцеку Гутору. Он, оказывается, жил уже не в Бруклине, но в Астории. Эстелла Крониадис, сощурившись под очками, испуганно разглядывала незнакомую ей территорию. Миллиардерша решила, что Эстелле будет полезно увидеть, как живут реальные люди, что такое настоящая жизнь. Оскар сидел рядом с Габриэл и раздумывал, почему он согласился участвовать в этой глупейшей, по его мнению, и скучнейшей поездке. В отличие от Эстеллы Крониадис и Габриэл, преследовавших эксцентрично-воспитательные цели, ему, Оскару, совершенно не нужно было опять окунаться в низкую ежедневную жизнь. Он слишком хорошо помнил свое недавнее прошлое и не разделял восторга Габриэл по поводу того, что они едут обедать к «настоящему гарду». К простому человеку. К тому же Оскар чувствовал себя неловко в обществе тринадцатилетнего вундеркинда Эстеллы. Он знал, что девочка его не любит, и платил некрасивой толстушке в очках тем же.

Мистер Гутор позвонил Оскару неделю назад. Оскар к тому времени уже успел забыть о своем соотечественнике и был неприятно удивлен тем, что Яцек хочет увидеться с ним и Габриэл. «Зачем? Неужели Гутор не понимает, что у продающей оружие миллиардерши-мазохистки и палача Оскара нет ничего общего с гардом, вегетарианцем и клиентом карлайльской психбольницы мистером Гутором?»

— Да-да, давай увидимся как-нибудь… — согласился Оскар, полагая, что в следующий раз, если Маленький Мук позвонит, он, Оскар, опять согласится увидеться… как-нибудь.

— Я приглашаю вас к себе в следующую пятницу, — неожиданно твердо и важно объявил Гутор. — Я устраиваю обед. Теперь моя очередь, я уже был у вас в гостях. Ты позвонишь миссис Крониадис (Гутор сказал «Кроадис»), Оскар, или дай мне телефон, я ей сам позвоню.

Оскару пришлось позвонить Габриэл и сообщить ей о приглашении. По тону Яцека Оскар понял, что гард-вегетарианец не успокоится, пока не добьется своего. Оскар был уверен, что Габриэл и он посмеются над идиотской затеей и забудут о Яцеке, но он ошибся…

— Какой милый человек твой соотечественник. Безусловно, мы поедем к нему на обед в пятницу. Как ты думаешь, Оскар, могу я взять с собой Эстеллу? Ей будет полезно посмотреть, как живут простые люди.

Оскар насупленно забился в угол лимузина, сквозь затемненные синеватые стекла наблюдая с раздражением захолустные, низкорослые и провинциальные улочки Большого Нью-Йорка. «Какая мерзость…» — думал он. Улочки Астории напоминали ему Польшу… Ехать по доброй воле обедать к полусумасшедшему в Асторию, вместо того чтобы пообедать в «Плазе», среди цветов и музыки… Богатыми людьми подчас овладевают странные капризы…