Палач спешить не любит

— Да что вы говорите, уважаемый Салех! База расположена на другой стороне блокированной американцами Аль-Джабирии, на выезде из города. — Указав рукой на направо, добавил: — Вон видите те барханы? Вот в том направлении она и находится. Конечно, туда можно добраться и через город. Но через блокпосты, перекрывающие с двух сторон дальние подъезды к Аль-Джабирии, американцы вас не пропустят. Они могут посчитать, что вы собираетесь присоединиться к мятежникам.

Агаев внимательно вгляделся в виднеющуюся вдали пустыню.

Администратор сказал:

— Пока езжайте прямо. Когда скажу, свернете налево, в сторону Аль-Махарии.

Аль-Махария оказалась маленькой деревушкой — на глаз там было не больше полусотни домов. По указанию Самира Дмитрий остановил машину невдалеке от дворовых ворот утопавшего в зелени двухэтажного дома. Его спутник долго не решался выйти из машины. Видно было, что, доехав до места, он все еще не готов сообщить отцу Тарика трагическую весть и показать тело сына, лежащее на заднем сиденье.

Пока Самир пребывал в нерешительности, из открывшейся входной двери ворот вышел высокий мужчина и бросил взгляд на подъехавшую к дому машину. Очевидно, заметив, что за ее рулем сидит не сын, а совершенно незнакомый человек, он почувствовал что-то недоброе и размашистыми шагами направился к автомобилю. То, что в салоне находился Самир, усилило его подозрения. Когда он добежал до дверцы машины, администратор уже стоял перед ним.

Отец погибшего не мог сдержать град вопросов:

— Что случилось, Самир? Где Тарик? Кто этот мужчина?

Тут администратор сгорбился и расплакался. Затем, взяв себя в руки, сказал:

— Мужайся, Абдаллах, твоего сына с нами больше нет.

Нельзя передать ту степень горя, которое почувствовал этот человек. Хотя Абдаллах не проронил ни слова, из глаз его полились слезы. Он бессильно обнял администратора и опустив голову на его плечи, сотрясаясь в безмолвных рыданиях.

Дождавшись, пока Абдаллах немного успокоится, Самир рассказал ему об обстоятельствах гибели сына. Вытирая слезы, отец произнес глухим голосом:

— Ну и как мне сказать об этом его матери, сестрам, жене? Я уж не говорю о детях. Как?!

Сгорбившись, словно постарев еще на десять лет, Абдаллах пошел в сторону дома. Через некоторое время страшные крики и рыдания собрали возле дома людей со всей улицы. Агаеву здесь делать было больше нечего. Он выполнил свой долг…

В закатный час, сойдя с асфальта, Дмитрий, как сутки назад, углубился в просторы раскаленной, еще не остывшей от страшного дневного зноя пустыни. Уже через несколько минут ему показалось, что от чудовищной духоты и горячего воздуха кровь в жилах готова закипеть, а дыхание вот-вот прервется!

Однако обратной дороги не существовало. Дмитрий Эминович Агаев принял окончательное решение и теперь изо всех своих сил должен был идти вперед…

* * *

«То, что большую часть пути пройду ночью, хорошо не только из-за жары, — думал он. — Это и безопаснее, и внимания привлекать не будет. А к утру вполне можно добраться до Аль-Джабирии. Тогда надо быть осторожнее. Скорее всего именно в утренние часы американцы усиленно патрулируют эти места».

Задыхаясь и с трудом выдирая ноги из зыбучего песка, Агаев невольно подумал, что этот поход можно сравнить с выходом в открытый космос. Там тоже никого вокруг — лишь далекие звезды Луна и Земля, издали похожая на мячик. Но звуки возвращали в реальность прифронтовой полосы: издали слышалась канонада, разрывы бомб и стрельба из крупнокалиберных пулеметов. Видно, подкрепление, посланное туда американцами, которое на глазах Дмитрия двигалось в сторону аль-Джабирии, уже вступило в бой. И по мере его продвижения грозные звуки нарастали.

Было уже около двух часов ночи. Агаев невольно представил, что будь он в Москве, наверняка сейчас сидел бы в баре или в каком-нибудь ночном клубе. Конечно, если бы не нашлось более неотложных дел…

Откуда-то сзади послышался стрекот, похожий на шум военного вертолета. Решив, что надежнее всего закопаться в песок, Дмитрий кинулся к ближайшему бархану. Бросившись наземь, он начал быстро рыть убежище. Рокот приближался. Минуты через две Агаев почувствовал, что вертолет завис прямо над ним. Блуждающий ослепительный свет прожектора скользнул по песчаной поверхности, словно срисовывая неровный рельеф бархана. Вертолет, рыча мотором, повисел на одном месте и медленно удалился на север.

На всякий случай Дмитрий решил подождать еще немного. Потом осторожно поднял голову, но, к счастью, не увидел над собой ничего, кроме звездного неба. Встав на ноги, он почувствовал, что весь взмок от тесных объятий с горячим песком. Дойдя до вершины бархана, он огляделся, но не заметил вокруг ни строений, ни далеких огней. Стряхнув с себя песок и поправив на плече автомат и вещмешок, Агаев двинулся дальше. Сильно хотелось пить, но он усилием воли подавил уже проявлявшую себя жажду. Воду лучше поберечь.