Палата Гром (СИ)

   - А я Стас Ерохин, - отозвался новенький, но Гришке уже было всё равно. Люди перестали его интересовать. В дёргающейся туалетной лампочке он углядел туалетного бога.

   трон

   Тонкий, щуплый, лёгкий, Гришка удивлялся, как его не сдувает ветер. Лицо Трона казалось, состояло из одних углов, чтобы чужой взгляд обязательно за него зацепился. Красивыми в его лице были глаза. Они всегда глядели прямо, в них светился огонёк какой-то дьявольской уверенности, будто бы неприступному Трону всё про всех ясно и он только ждёт удобного момента, чтоб сообщить это людям.

   - В тебе нет греха, - однажды сообщил он Гришке, - я воспитаю из тебя идеального человека.

   Трон был его дальним родственником то ли двоюродным племянником, то ли дядей, седьмая вода на киселе, в общем. Потому Гришка согласился, поняв, что деваться некуда. Если Трону вбилась, вцепилась, воцарилась в голову какая-то мысль, он её срочно из головы вынет, как бы далеко она не залезла. И достанет Гришку через родителей, а то и Сорвила привлечёт, не побоится. Когда брат будет смеяться над его уродливостью, крутить пальцем у виска, станет совсем невмоготу, хоть слюни изо рта пускай и устраивай концерт из бессвязных звуков.

   - Я буду такой один идеальный? - только поинтересовался он. Трон загадочно улыбнулся и ничего не ответил.

   палата гром

   Здесь идеальными были все. Может быть, Трон постарался, может у него были не известные Гришке друзья. Добро пожаловать в новую голубятню, парень. Поначалу лица расплывались и терялись, Гришке сложно было собрать всех в своей памяти, удержать, на всех не находилось зерна. Они соблюдали режим, молились истинному богу Жасмину-Бурдынчику, поливали по очереди цветы, прятали в подушках страхи, следили за неизвестным. Только Лиза не была идеальной, он сразу это понял. Слишком часто бросала взъерошенный взгляд за окно, словно голубя, слишком часто не соглашалась со всеми... да и думала слишком часто. Гришка пытался собрать эти её мысли во что-то одно, но не получалось, а разговаривать с ним она не хотела.

   Натка осторожно издалека, заводила разговор про Сорвила, но никогда не доходила до сути, видно боялась чего-то. Рвала разговор в клочья. Правильно, идеальным людям тоже надо испытывать страх, иначе они все превратятся в сверхчеловеков, как Трон, а это будет уже трагедия. Порой Натка вздрагивала, невольно подумав о чём-то запретном, но он не торопился её выдавать. Горавски подождёт. Лучше успокоить, пробубнить что-то невнятное. Глядишь сами дурные мысли и выветрятся. Может, вспомнит хотя бы о телефоне, который он для неё не достал.

   змей

   Потому что глядел на змея, а не на глупых людей, которые что-то швыряли в реку и орали. Потому что пройдёт мгновение, и змея не будет, а эти люди останутся. Может, они станут чуточку лучше, потому что освободились от ненужного груза, может, чуточку хуже, так как кто-то непременно пожалеет потом свой утопленный телефон, но они будут, а змей улетит.

   - Дурак ты Гришка, - злилась на него Натка, в её голубых глазах множились осколки льда, - не понимаешь ещё куда попал. Бежать, прыгать надо было сразу. А так опять сидим на бобах, и всегда будем сидеть.

   Нет, она не думала о побеге, когда сто раз повторяла эти слова Гришке уже в палате, а он мычал, не зная, как унять её дрожь. За окном, наверное, можно углядеть свободного змея и показать Натке, но туда нельзя было смотреть слишком часто. Иначе до-но-сить придётся уже на самого себя.

   гришка

   Затянулся, уже не кашлял, не морщился, только в конце сигареты грусть сдавила ему горло. В последний раз он ведь курил ещё в палате. С Лизой. Теперь всё это казалось таким далёким, что иногда терялось в длинных коридорах его воображения. Что там было на самом деле? И что он придумал, пытаясь изменить мир? Пора не пора я иду со двора. Произнеся это, Гришка обжёг пальцы, но не вскрикнул, а поплевал на них и ещё успел поглядеть, как медленно падает пепел от сигареты в траву.

   На сорок третьем километре он обнаружил несколько брошенных дач. Выбрал одну, где домик был более-менее приличным, и прожил несколько дней. Всё равно его искать не будут, он никому не нужен, даже прежним богам. Он ведь не президент, не премьер и даже не Самуель Горавски. Он только лишь Гришка, пустившийся в погоню за бумажным змеем.

   На седьмой день случился потоп, и Гришку смыло с кровати. В домике протекала крыша. "Многим влюблённым парам она доставляла хлопот, мешала вдоволь потрахаться", - подумал он, но без злобы. Ведь Сорвила больше не будет, а значит, никто не станет мешать спать, сотрясая мир за стеной. Прошлое протекло точно так же как эта крыша. Дождь зарядил надолго - пора исчезать. Да и запасы консервов были на исходе. Где-нибудь в крохотном посёлке он пополнит их.

   козлиный бог

   - Это ведь совсем маленькая деревушка, здесь ни дискотеки, ни кино нет, - вздохнула Липа, - мне тут скучно.