Паломничество Чайльд-Гарольда. Дон-Жуан

И тут же, хладен, тих и недвижимИ странно бледен, как морская пена(Когда-то словом ласковым однимОна его будила неизменно!),Лежал Жуан, и жалобно над нимРыдало море голосом сирены:Заставить это сердце биться вновьУж больше не могла ее любовь!

35

И, странно, ей внезапно показалось,Что облик дорогого мертвецаМенялся: в нем как будто прояснялосьУсталое лицо ее отцаИ взгляд его недобрый; испугаласьГайдэ при виде этого лица,Проснулась — и увидела, бледнея,Что он, ее отец, стоит пред нею!

36

Она вскочила с воплем и пред нимУпала; счастье, ужас и смятеньеУзнать того, кто прежде был любим,А ныне стал оплаканною тенью,Боролись в ней с отчаяньем немымТревоги, недоверья, опасеньяЗа милого. (Я тоже пережилПодобный миг, но я его забыл.)

37

Услышав крик отчаянный любимой,Проснулся мой прекрасный Дон-ЖуанИ, храбростью горя неукротимой,Схватил тотчас же острый ятаган.Но Ламбро, до поры невозмутимый,Сказал с презреньем: «Глупый мальчуган!Смирить твою отвагу озорнуюДесятку сотен сабель прикажу я!»

38

Но тут Гайдэ воскликнула опять:«Ведь это мой отец! О, милый, милый!Ему я ноги буду целовать!Он нас простит, как небо нас простило!Отец! Позволь судьбу благословлять,Которая тебя нам возвратила!Сорви обиду сердца своегоНа мне одной, но пощади его!»

39

Старик стоял спокоен, строг и прям,Его глаза светились странным светом.Я думаю, он был взволнован самИ медлил с окончательным ответом.Наш юный друг, и вспыльчив и упрям,Хотел блеснуть отвагой в деле этом;Он за себя решился постоятьИ собирался с честью умирать.

40

«Отдай оружье!» — Ламбро молвил строго.Жуан сказал: «Без боя не отдам!»Старик суровый побледнел немногоИ возразил: «Тогда смотри ты сам,За кровь твою я не отвечу богу!»И тут, от слов переходя к делам,Свой пистолет он вынул из карманаИ взвел курок, прицелясь в Дон-Жуана.

41

Как странно звук взведенного куркаВнимательное ухо поражает,Когда, прищурясь, нас издалекаПриятель у барьера поджидает,Где нас от рокового тупикаЕдва двенадцать ярдов отделяют!Но кто имел дуэлей больше двух,Тот потеряет утонченный слух.

42

Нацелился пират; еще мгновенье —И роковой конец бы наступилИ песне и Жуану, без сомненья.Но крик Гайдэ отца остановил:«Виновна я! Убей без сожаленьяМеня одну! Он вовсе не просилМоей любви! Смотри! Его люблю я!Как ты, бесстрашна я, и с ним умру я!»

43

Вот только что бессильно перед нимОна слезами горькими рыдала,Но он молчал, угрюм и недвижим.И вот она опомнилась и встала,Бледна, стройна, строга, как серафимРазгневанный. Теперь она сиялаОтвагой; взор ее ужасен был,Но руку Ламбро не остановил.

44