Память света

— А какая тебе будет от меня там польза? — возразила Суан.

— Действительно… — понизила голос Эгвейн. — Мне нужно приставить к Мэту и Императрице Шончан кого-то, умеющего слышать между строк.

Суан одобрительно — и даже с гордостью — кивнула. Эгвейн была Амерлин и не нуждалась в подобной оценке своих решений со стороны Суан, но все же это ее приободрило.

— Ты выглядишь довольной, — заметила она.

— Когда мы с Морейн начинали поиски мальчика, — ответила Суан, — я и подумать не могла, что Узор пошлет нам еще и тебя.

— Твою преемницу? — спросила Эгвейн.

— С возрастом каждая королева начинает задумываться о наследнике. Свет, да наверное, каждая мать семейства, начинает думать о подобных вещах. Найдется ли у нее наследник, способный сохранить то, что она создала? Становясь мудрее, женщина понимает: то, чего удалось добиться ей одной, меркнет по сравнению с тем, чего может достичь ее преемник.

Ну, думаю, я не вправе считать тебя полностью своим творением, да и не больно-то хотела, чтобы меня сменили. Но все же… приятно сознавать, что в создании грядущего есть и мой вклад. И ни одна женщина, мечтающая о достойной преемнице, не могла бы себе даже представить лучший выбор. Благодарю тебя. Я пригляжу для тебя за этой шончанкой, и, быть может, помогу бедной Мин выпутаться из невода, в который она угодила.

Суан отошла и позвала Юкири, чтобы та, прежде чем уйдет с Брином, сплела для нее Врата. Эгвейн улыбнулась, наблюдая, как Суан поцеловала генерала. Суан. Целует мужчину у всех на глазах.

Пока Эгвейн садилась в седло Дайшара, Сильвиана уже открыла другие Врата. Обняв Источник и держа перед собой са’ангриал Воры, Эгвейн поскакала вслед за Гвардейцами Башни. Тут же в нос ударил запах дыма.

По ту сторону ее ждал Верховный Капитан Чубейн. Ей всегда казалось, что темноволосый мужчина был слишком молод для своей должности, но, надо полагать, не каждый командующий должен быть подобно Брину посеребрен сединами. В конце концов, вся эта битва была доверена человеку, который был лишь немногим старше нее, да и она была самой молодой Амерлин в истории.

Эгвейн повернулась к Высотам и поняла, что еле различает их сквозь пожар, пылающий вдоль склона и на восточном берегу болот.

— Что случилось? — спросила она.

— Горящие стрелы, — ответил Чубейн, — ими стреляют наши с реки. Сначала я решил, что Коутон сошел с ума, но сейчас понимаю его задумку. Он обстреливал горящими стрелами троллоков, поджигая поля на Высотах и у их подножия, чтобы скрыть наши передвижения. Поросль там сухая и ломкая как трут. Пожары заставили троллоков и шаранскую кавалерию отойти вверх по склону. Я думаю, Коутон рассчитывает, что дым скроет наши маневры у болот.

Тень поймет, что там идут какие-то передвижения, но не будет знать ни количество войск, ни их диспозицию… им придется полагаться на разведчиков, а преимущество позиции на Высотах станет бесполезным.

— Какие будут приказы? — спросил Чубейн.

— Он тебе не сказал? — спросила Эгвейн.

Тот покачал головой.

— Он просто приказал занять здесь позицию.

— Мы продолжим движение по западному краю болот и зайдем шаранцам в тыл, — ответила она.

Чубейн недовольно хмыкнул.

— Это значительно рассеет наши силы. И сейчас он собирается атаковать Высоты после того как уступил их?

Она не знала, что ответить. Ведь по большей части именно на ней лежала ответственность за назначение Мэта главнокомандующим. Она снова взглянула на болота, туда, где она чувствовала Гавина. Он, должно быть, сражается на…

Эгвейн засомневалась. На прежнем месте она чувствовала, что Гавин находится у реки, но после Перемещения его местоположение ощущалось точнее. Он не был у реки с армией Илэйн.

Гавин был на самих Высотах, там, где находился оплот Тени.

«О, Свет!

 — подумала она. — Гавин… Что же ты делаешь?»

* * *

Гавин брел сквозь дым, который вился вокруг него черными щупальцами. Жар от тлеющей травы обжигал даже сквозь подошвы сапог. Но большая часть пламени здесь, на самой вершине Высот, уже догорела, оставив после себя почерневшую от пепла землю.

Вокруг лежали обугленные тела и разбитые драконы, похожие на кучи окалины или угля. Гавин знал, что иногда, чтобы обновить поле, фермеры сжигают прошлогоднюю стерню, но сейчас сам мир был в огне. И пока он шел сквозь вьющиеся столбы черного дыма, смочив свой платок и повязав им лицо, он молил об обновлении.

По всей земле паутиной разбегались трещинки. Тень разрушает эту землю.

Большинство троллоков собиралось на стороне Высот, выходившей на Гавальский брод, хотя небольшая их кучка тыкала пиками в тела на склоне. Наверное, их привлек запах горящей плоти. Из дымной завесы возник Мурддраал и начал отчитывать их на неизвестном Гавину языке, стегая по спинам кнутом.