Пан Самоходик и Фантомас

На протяжении почти двух веков вторгались в эту страну варвары. Епископ Сен-Эньян остановил гуннов у Орлеана, а двести лет спустя, в 732 году Карл Мартелл не дал сарацинам переправиться через Луару. Через сто лет сюда ворвались норманны и разграбили всю страну, была разграблена также и гробница святого Мартина. Только Роберт Сильный, граф Блуа и Тур, положил конец их нападениям и грабежам.

Но слабость правления последних Каролингов усилила феодалов. Провинции Луары — Турен и Анже — стали постепенно удельными княжествами, которые слабо подчинялись французскому монарху. Это была эпоха могучих баронов, имеющих собственные войска, а иногда и свои собственные монетные дворы. Как грибы после дождя начали вырастать на многочисленных холмах, замки и оборонительные башни, в которых феодалы находили укрытие, сражаясь против войск монарха и против друг друга, потому что постоянно враждовали. Графы из Блуа были заклятыми врагами графов Анжуйских, среди которых самый известный был Фульк Нерра[20]. Это ему через некоторое время удалось захватить часть графства Блуа, а его сын, такой же жадный, как и отец, Жофруа

Мартелл, поселился в Вандоме и заявил свои притязания на графство Тур.

Династия Плантагенетов, произошла от Годфри Плантагенета, графа Анжуйского. В 1154 г. один из рода Анжуйских сидел на английском троне как Генрих II и управлял государством, которая простиралась от северной Шотландии до Пиреней. Но враждующим между собой Плантагенетам пришел конец, они потерпели поражение от Капетингов. Филипп Август отнял у Джона Безземельного все провинции и долина Луары вернулась под французскую корону.

Король Людовик IX передал власть над долиной Луары своему брату, Чарльзу Анжуйскому, но принц и его потомки были слишком заняты завоеванием Неаполитанского королевства, чтобы заботиться о своих землях. В истории сохранилась хорошая память только о последнем принце Анжуйском, покровителе искусств, называемом Добрым Герцогом Рене.

Прошел к концу период столетней войны, когда английские правители из династии Ланкастер, имеющий династические притязания на французские земли, захватили почти половину страны. В соответствии с договором, заключенным в Труа королем Англии и Франции стал Генрих VI Ланкастер, малолетний ребенок, а власть над Францией была возложена на английского принца Джона Бедфорда. В это время сын французского короля-безумца Карла VI, дофин Карл VII бежал в Бурж в поисках спокойной жизни, сам сомневаясь в своих правах на французский престол.

И вот тогда на исторической арене появилась девушка, дочь состоятельного крестьянина, Жанна д'Арк. Это ей, когда поверили в ее святое предназначение, удалось разжечь энтузиазм для борьбы в войсках Карла VII, а ему самому получить французскую корону. Поэтому неудивительно, что после мученической смерти Девы Орлеанской на костре, Карл VII провозгласил ее святой.

Карл VII, как и другие Валуа — облюбовал земли Луары. Это, прежде всего, Валуа обязана эта страна своими самыми красивыми и самыми большими замками. Но с течением времени стал меняться характер этих сооружений. Мощные донжоны, возведенные когда-то феодалами с целью защиты — главным образом четырехугольные, а потом круглые уступили место замкам из светлого камня или розового кирпича. Еще позднее в стиле возводимых замков стало заметно проявляться влияние итальянского зодчества — результат повышенного интереса Валуа к Италии.

Со временем перестали строить замки на холмах, ибо они потеряли свой оборонительный характер. Ставили их в тенистых долинах, над реками, в которых отражались шпили и башенки замка. В XVII и XVIII веке родилось понятие дворца-замка, где владетели жили исключительно для своего удовольствия.

Именно таким замком был Le Château de Six-Дам, к которому я подъехал с господином Пижу. От первоначального оборонительного характера сооружения остался только мощный донжон, окруженный террасой со скамейками для туристов. Вход на террасу был через разводной мост над каналом, соединенным с рекой. С террасы второй подъемный мост вел к украшенному башенками замку, с достроенной к нему двухуровневой галереей на мосту перекинутой через реку. Замок окружен большим парком и двумя прекрасными садами — Кэтрин де Медичи и Дианы де Пуатье.

Сторож открыл ворота в парк и мы въехали в огромную аллею усаженную старыми платанами. Через пять сотен метров, мы оказались рядом с первым из разводных мостов. Рядом находилась парковка, и длинный каретный сарай, переделанный в гаражи.

Я поставил машину на стоянке и мы вошли в замок. Сначала мы оказались в большом коридоре, из которого широко открытые двойные двери вели в огромный зал, где с одной стороны находился большой резной камин из черного мрамора, а с другой была мраморная лестница на галерею обегавшую зал на высоте второго этажа. Окна с цветными витражами пропускали не очень много света, поэтому в течение всего дня в холле горели четыре напольных светильника.