Пан Володыевский

Между тем пан Володыевский, дождавшись сумерек в квартире генерала Подольского, сел на лошадь и в сопровождении слуги пробрался тайком к монастырю, желая как можно скорее повидаться с женой. Но его хитрость ни к чему не привела. Его узнали, и тотчас же многочисленная толпа окружила его лошадь. Раздались громкие приветствия и крики. Матери поднимали к нему детей. «Вот он, смотрите и запомните!» — повторяли бесчисленные голоса. Все смотрели на него с восторгом. Но особенно изумляла людей, не знавших военного дела, его маленькая фигурка. Они никак не могли понять, каким образом такой маленький человек, с таким веселым лицом, мог быть самым страшным рыцарем Речи Посполитой, с которым никто не мог равняться? А он ехал среди толпы и время от времени шевелил своими рыжими усиками и улыбался. Все это его радовало. Приехав в монастырь, он попал прямо в объятия Баси. Она уже знала о его сегодняшних подвигах, о его мастерских ударах; минуту назад у нее был пан подкоморий подольский и, как очевидец, дал ей подробный отчет обо всем. Как только пан подкоморий начал свой рассказ, Бася тотчас позвала всех бывших в монастыре дам, и пани Потоцкую, и пани Маковецкую, и Гумецкую, и Кетлинг, и пани Богуш, и Хоцимирскую. И чем больше рассказывал пан подкоморий, тем больше она гордилась. Володыевский пришел тотчас после того, как разошлись женщины. Когда они поздоровались, маленький рыцарь, страшно утомленный, сел ужинать. Бася, сидя рядом с ним, сама накладывала ему на тарелку, подливала меду в кубок. Он пил и ел охотно, так как весь день у него не было ни крошки во рту. В промежутках он рассказывал ей кой о чем, а Баська слушала с горящими глазами, по обыкновению встряхивая своим хохолком:

— Ara! Ну и что же? Ну и что же?

— Среди них есть сильные люди, но турка, искусного в фехтовальном деле, трудно встретить! — говорил маленький рыцарь.

— Значит, и я могла бы с любым сразиться?

— Могла бы, но только я тебя не возьму!

— А если б хоть разик!.. Знаешь, Михал, когда ты уходишь за стены, я даже не тревожусь. Я знаю, что с тобой никто не справится!

— А разве меня не могут подстрелить?

— Молчи! Разве нет Бога над нами? Ты не дашь себя зарубить — это главное!

— Одному или двум не дамся!

— Ни троим, Михалок, ни четверым!

— Ни четырем тысячам! — сказал Заглоба, передразнивая ее. — Если бы ты знал, Михал, что она выделывала во время рассказа пана подкомория. Я чуть не лопнул от смеха! Ей-богу! Носом фыркала, как коза, и по очереди смотрела в лицо каждой бабе, чтобы убедиться, достаточно ли она восхищается. Под конец я испугался, как бы она не вздумала кувыркаться от радости, а это было бы не совсем приличное зрелище!

Маленький рыцарь слегка потянулся — он очень устал, потом вдруг обнял жену и сказал:

— Моя квартира в крепости уже готова, но как мне не хочется туда возвращаться! Баська, уж не остаться ли мне здесь?

— Как хочешь, Михалок! — ответила Бася, опуская глаза.

— Ха! — воскликнул Заглоба. — Меня уж здесь считают старым грибом, а не мужчиной — настоятельница позволяет мне жить в монастыре. Но я отомщу за это! Вы заметили, как мне подмигивала пани Хоцимирская! Вдовушка она… ладно! Больше я ничего не скажу!

— Ей-богу, останусь! — сказал маленький рыцарь. А Бася на это:

— Только бы тебе отдохнуть хорошенько!

— Почему же ему не отдохнуть? — спросил Заглоба.

— Потому, что мы будем говорить, говорить, говорить!

Пан Заглоба стал искать свою шапку, чтобы идти на покой; наконец нашел ее, надел на голову и сказал:

— Не будете вы говорить, говорить, говорить! И он ушел.

XVI

На следующий день, на рассвете, маленький рыцарь отправился под Княгин, где имел несколько стычек со спагами, и взял в плен Булука, известного турецкого воина. Весь день он провел в деле, на поле битвы; часть ночи просидел на военном совете у пана Потоцкого и, только когда запели первые петухи, отправился спать. Только лишь заснул он крепким сном, как вдруг его разбудил грохот пушек. В ту же минуту его верный слуга жмудин Пентка, почти друг Володыевского, вошел в комнату.

— Ваша милость, — воскликнул он, — неприятель под городом! Маленький рыцарь вскочил на ноги.

— А чьи орудия слышно?

— Наши пугают язычников. Подъехал большой отряд и захватил скот в поле.

— Янычары или конница?

— Конница, пан! Все чернокожие. Наши их крестным знамением разгоняют; кто их знает, не черти ли они!

— Черти или не черти, а нам надо к ним ехать! — ответил маленький рыцарь. — Ты пойдешь к пани и скажешь ей, что я в поле. Если она захочет прийти в крепость посмотреть, то пусть идет, но только с паном Заглобой, ибо на его благоразумие я особенно полагаюсь!