Пангея приветствует тебя

Но свой охотничий нож, которым легко рубил кости степных косуль, он все же положил рядом. Ятаган, конечно, был хорош — но не в тесной комнате, где им и размахнуться-то не дадут.

* * *

Он проснулся — с трудом выдрался из теплой берлоги сна — оттого, что кто-то громко и весьма настойчиво стучал в дверь. Лисса тоже села в кровати, сонная и растрепанная, но совершенно спокойная, уверенная в своей убийственной магии.

— Оденься, — бросил Уннар, — быстрее!

Ее не нужно было упрашивать, змейкой нырнула в комбинезон, поспешно накрутила на голове нечто вроде тюрбана и подоткнула край ткани так, что остались видны одни глаза. Серые, побери ее Полночные, такие необычные для здешних мест. Незваные гости уходить не торопились, дощатая дверь ходила ходуном.

— Стань за кровать, — Уннар привычным движением дернул из ножен охотничий нож, — прошу, без моего знака ничего не делай. Убьешь троих, четвертый успеет убить тебя.

Лисса молча кивнула, но в прозрачных глазах появился нехороший, очень хищный блеск.

— Что надо? — рявкнул он, не торопясь поднимать надежный язык засова.

— Это я, Гнер! Хозяин «черепа», — торопливо пояснили из-за двери, — я сделал то, о чем ты просил. Теперь с тобой хотят говорить.

Уннар помянул про себя всех полночных духов. С одной стороны — хорошо, что крысиные князья Иллерона откликнулись так быстро. С другой стороны — ох, не так он себе представлял их встречу, не так!

Он еще раз обернулся к Лиссе — та молча кивнула и стала, опустив глаза долу и сложив ладони на животе. Покрывало окутывало ее фигуру с головы до ног, пряча стройный стан, узкую талию, легкие бедра…И это было хорошо, по крайней мере оставался шанс, что в ней не распознают тонкую женщину, которая стоит на местном невольничьем рынке целое состояние.

Уннар быстро сбил засов и шагнул назад, впуская гостей.

Первым, подобострастно кланяясь, внутрь шмыгнул Гнер. Уннар даже представить себе не мог, чтобы парень такого крепкого сложения — и шмыгнул как кошка. За ним, тяжело сопя и топая, вошли еще трое — в богатых шелковых туниках и шароварах, вооруженные до зубов. Они сразу заполнили собой все пространство комнаты, свободным оставался лишь уголок, где стояла Лисса. Дверь за собой закрыли, и некоторое время обе стороны молчали, приглядываясь друг к другу. Наконец хозяин «Черепа» заговорил:

— Ты хотел встретиться с тем, кто все про всех знает. Я его привел, — и, низко поклонившись одному из вооруженных мужчин, добавил, — Зима, вот тот воин, который искал с тобой встречи.

И, сказав это, парень как-то незаметно выскользнул за дверь. А тот, кого назвали Зимой, медленно выступил вперед.

Это странное имя крысиный князь носил не просто так: в отличие от сынов Зу-Ханн, смуглых и черноволосых, он был совершенно бесцветен. Белые, почти прозрачные волосы, убранные в косу, такая же борода, стриженная коротко, на военный манер. А радужки красные как у кролика.

«Альбинос», — констатировал про себя Уннар. Он никогда не видел таких людей, но об их существовании знал, и потому не особо удивился. Зима коротко кивнул ему.

— Нож убери, Уннар-заш.

— Ты и меня узнал, — сухо отметил Уннар, — и теперь знаешь, что я жив.

— Да, и это приятный сюрприз, поскольку тот, кто тебя убивал, всем растрепал по пьяни о своих подвигах.

— Он еще жив? — Уннар поднял бровь, — я полагаю, что убить его — мое право.

— Да жив, жив, — Зима покачал головой, — что ему станется. Спрашивай, что ты хотел узнать.

— А цена?

Зима ухмыльнулся и, особо не раздумывая, ткнул пальцем в Лиссу.

— Она. Я и мои братья хотим ее попробовать. А потом вернем, заберешь.

— Нет.

Альбинос пожал плечами.

— Почему? Поделишься наложницей, отвечу на все твои вопросы. Она ведь… как та, которую привозили в Иллерон и продали здесь… Ты даже знаком с покупателем, Уннар-заш. Разве эта информация не стоит того, чтобы поделиться девкой? Она — рабыня, и наверняка до тебя ее отымело не меньше десятка мужчин.

Уннар покосился на Лиссу. Ее глаза вновь превратились в колючее стекло, и он понял, что еще немного — и она начнет убивать, тем самым перечеркивая все шансы выудить нужные сведения из крысиного князя. Уннар невольно облизнул пересохшие вдруг губы. И, вздохнув, решился — невзирая на последствия.

— Она не наложница, Зима. Я взял ее в жены в храме Двенадцати. Ты знаешь, что бывает с теми, кто идет против воли Полночных.

Зима усмехнулся, сплюнул на пол. Не верил, похоже.

— Поклянись двенадцатью полуночными духами, что это правда, — с ухмылкой произнес крысиный князь. Его подручные угрожающе надвинулись, готовые в любой миг выхватить оружие.

— Клянусь. Двенадцатью духами полночного царства, что взял перед их ликами эту женщину в жены, — деревянным голосом ответил Уннар.

— Хорошо, — внезапно согласился Зима, — раз так, то я ничего с тебя не возьму, Уннар-заш.

Он сделал знак сопровождающим, и те выскользнули за дверь. Альбинос огляделся в поисках стула, но такового не увидел, а потому остался стоять посреди тесной комнаты.

— Тот, кто тебя предал, сейчас находится в «Глубокой норе». Тонкую женщину купил сиятельный Мер-даланн. Это все, что ты хотел знать?