Парадокс Тьюринга

Сам Информарий находился в другом бытовом округлом корпусе комплекса соединённый с жилищным прямым двадцатиметровым переходом. Громкий стук приближающихся шагов разорвал монотонное гудение светильников и прервал ход моих размышлений. На встречу мне бежал человек, которого я с сомнением вспоминал стараясь узнать. И всё же совершенно не знал. Грузно пробегая мимо незнакомец на ходу расстёгивал рабочий комбинезон. Он проскочил так, будто меня и не существовало вовсе. Только у самой двери я смог вспомнить, что видел его вчера на фото. Это был батинавт – гидролог, Свен Татсон.

Войдя в помещение я немного опешил совершенно не ожидая увидеть здесь хоть кого – нибудь, а уж тем более Фалладу. Маленький пожилой человек что – то беспорядочно перебирал на одном из пультов инфора.

Резко вскинув голову он недовольно бросил:

– Что вам здесь понадобилось?!

– Во – первых, здравствуйте, Генрих… – начал неумело я, но был торопливо прерван.

– Сразу переходите ко второму, Макс. Кому нужны эти церемонии?

Раскрывать перед ним все свои намерения предстоящего поиска мне совсем не хотелось. С сожалением я пытался удерживать их в намеренном секрете и ненужной огласке только для того, что хорошо понимал, к чему всё это может привести вскорости.

– Зашёл ознакомиться с личными делами и послужными списками ваших подчинённых.

– И как же это соотносится с делом о погибшем дельфине?

– Наверное так же, как то, что один из сотрудников привёз афалинов на комплекс по вашей просьбе. При этом являясь прямым родственником самому руководителю научной группы и начальнику гидро – глубинного комплекса в одном лице.

В действиях Фаллады не появилось ничего нового. Он всё так же методично продолжал что – то пересматривать, изредка сверяясь с висящим над небольшой плоскостью виго полупрозрачным списком.

– Ну и?.. Продолжайте, Макс, что вы замолчали? Или думаете, что подобными речами можете смутить меня?!

– Однако же, мне стоило предположить, что это немного подведёт вас к трезвому рассудку.

Замолчав, я всё ещё топтался у входа не решаясь входить. Вся ситуация казалась мне глупой и не естественной, словно я был виновен в том, что уличал Фалладу в вынужденном вранье.

– И направит на путь истины и правды, без лжи. Вы это хотели сказать?! Давайте, чего уж там скрывать! Начните рассказывать о случайностях, чужаках, видениях и галлюцинациях. А затем сведите всё к подлогу и намеренному вранью.

– Но зачем тогда стоило выдумывать смерть дельфина?! Разве ради того, чтобы заверяя себя в собственной нормальности, убедить других в их же собственной некомпетентности и научной незрелости. Не кажется ли вам, что подобный подход отдаёт интеллектуальным деспотизмом и выглядит с точностью до наоборот?

Пройдя, наконец, в миниатюрный зал я подключил корд инфора.

– Стоит ли повторяться. В скорости вы сами в том убедитесь, что здесь происходит.

– Пока я убеждаюсь в обратности ваших слов, – развернувшийся голографический веер скоро предоставил общие сведения о Станции.

Основной задачей комплекса, как оказалось, была добыча тяжёлой воды и её конденсация в особый состав для технических нужд. Побочными принципами стали научно – исследовательские работы, связанные с глубоководными испытаниями и наблюдениями. Что именно имелось в виду под подобным расплывчатым обозначением, пока для меня было не совсем понятно. Одно твёрдо убеждало в точности, так это то, что «Медуза» имела свою локальную и весьма твёрдую привязку на подводном ландшафте. Только вот, что именно могло находиться в радиальной зоне, можно было выяснять лишь просматривая картографичность расположения Станции и опросом её персонала. Подобный подход немного ободрял меня, так как на прямую относился к моим обязанностям ксеноэколога.

– Вы считаете, что я не совсем откровенен… – Закончив свои дела Фаллада выключил виго и повернулся ко мне. Его лицо выглядело удручающе уставшим вызывая в собеседнике лишь жалость.

– Я не особо нуждаюсь в подобной открытости. А уж тем более от руководящего персонала. Мои профессиональные функции ограничиваются сбором данных. Именно это и необходимо мне, как главная составляющая для полноценного выполнения работы. Ну а вы, по возможности, можете способствовать этому.

– Спасибо и на том. Буду надеяться на вашу разумность и лояльность в изучении обстоятельств произошедшего ЧП.

– Генрих, вы не исправимы, – не оборачиваясь сиронизировал я. – Мы будто бы с вами уже договорились… Дело остаётся только за малым: посещение гидрариума и просмотр материалов о предполагаемой, – или надуманной – гибели Монаха. Надеюсь, мне будет разрешено посетить само место суицида и осмотреть так называемые «останки»?