Парадокс упражнений. Научный взгляд на физическую активность, отдых и здоровье

У человека есть и другие приспособительные механизмы. Так, в состоянии покоя сердце прокачивает каждую минуту 4–6 л крови, а во время бега — впятеро больше, чтобы поддерживать интенсивно работающие мышцы и охлаждать тело. У типичного бегуна сердце в минуту прокачивает 20–24 л крови, а у бегунов высшего класса — впечатляющие 35 л в минуту. Мы с коллегами Робом Шейвом и Аароном Бэггишем показали, что у обычного человека, как у лошадей и других выносливых животных, в ходе эволюции развились объемные эластичные камеры сердца, которые существенно отличаются от меньших по размеру, более утолщенных и менее эластичных сердечных камер у человекообразных обезьян и способны при каждом сокращении выталкивать значительные объемы крови[504]. У человека к тому же хорошо развита система кровоснабжения мозга, что помогает в нужной мере охлаждать этот жизненно важный орган во время физических упражнений[505]. Мышцы ног обычного человека, как правило, на 50–70% состоят из медленно сокращающихся, устойчивых к утомлению волокон, а это намного больше, чем у шимпанзе: у них доля таких мышц составляет 11–32%

[506]. От тренировок в беге на скорость размер быстро сокращающихся мышечных волокон может увеличиваться, но в любой популяции у обычных людей преобладают медленно сокращающиеся мышцы, а значит, они способны на большую выносливость, чем человекообразные обезьяны[507]

.

Все вышеописанные признаки, которые помогают человеку бегать, на языке биологии называются конвергентными. Они независимо развивались в ходе эволюции у человека и других приспособленных к быстрому бегу животных. Но поскольку мы неустойчивы на своих двоих и эволюционировали от лазающих по деревьям обезьян, при беге мы, как никто в животном мире, расположены к падениям. Легкий толчок или попавшая под ногу на бегу банановая кожура свалят человека с намного большей вероятностью, чем какое-нибудь четвероногое. Если учесть, что в каменном веке вывихнутая лодыжка или сломанное запястье были равносильны смертному приговору, логично, что у человека развился некий набор уникальных жизненно важных приспособительных признаков для стабилизации тела. Среди них мой любимый — большая ягодичная мышца, приятно округлая и самая крупная во всем теле. Попробуйте сделать несколько шагов, держа руки на ягодицах, и убедитесь, что их мышцы практически бездействуют. Но стоит перейти на бег, и сразу чувствуешь, как они мощно напрягаются при каждом шаге. Как показывают эксперименты в нашей лаборатории, первостепенная задача мощных ягодичных мышц в том, чтобы не давать корпусу опрокидываться вперед при каждом соприкосновении ноги с землей[508]. К другим приспособительным механизмам, стабилизирующим тело при беге, относятся способность вращать корпусом, когда мы двигаем руками в противоход с ногами[509], а также упоминавшаяся выше затылочная связка, которая не дает голове при беге слишком сильно раскачиваться и трястись

[510].

Даже если вам не нравится бегать, ваше тело с ног до головы напичкано приспособительными механизмами для эффективного экономичного бега на длинные дистанции. Многие из них никак не помогают нам при ходьбе и выполнении других действий, следовательно, они развились в процессе эволюции именно для бега. Совсем не случайно заурядный бегун способен на равных состязаться с лошадью на марафонской дистанции. Но для чего?

Чтобы силой отбивать падаль и охотиться измором

Десятки лет я ломал голову, силясь понять, для чего у наших предков развилось такое множество приспособлений, чтобы бегать на большие расстояния, причем на удивление хорошо. Единственное правдоподобное объяснение, которое я могу предложить, — чтобы добывать мясо.

Это сегодня, в эпоху расцвета сельского хозяйства и изобилия супермаркетов, вы можете позволить себе роскошь вегетарианства. А если нет, сомневаюсь, что вы польститесь на дохлое животное, если вдруг наткнетесь на него. И даже если вы охотитесь, то в основном ради азарта и приятного времяпрепровождения. Но такое отношение к охоте сложилось в очень недавние времена. Ни один охотник-собиратель не упустит шанса разжиться дармовым мясом, даже если оно не первой свежести, а охота для него — драгоценный способ добыть богатую полезными веществами пищу и завоевать высокий статус. И все же вплоть до недавнего времени питание падалью и охота оставались занятиями многотрудными, опасными, а без бега — практически неосуществимыми.