Парадоксы и причуды филосемитизма и антисемитизма в России

Приключенческая литература, изобилующая мелодраматическими эпизодами в духе Брет-Гарта, неизменно привлекала подросткового читателя. Его повести, написанные специально для детей, не потеряли своего значения до сих пор, вроде книги "Андрон Голован" о приключениях мальчика в Сибирской тайге. До революции Каразин многократно переиздавался. Его собрание сочинений в 20 книгах (12 томов) вышло в Сойкинском издательстве в 1905 г. как приложение к журналу "Природа и люди". Николай Николаевич Каразин скончался 6 декабря 1908 г. Его популярность как художника пострадала в результате деятельности модернистов на рубеже веков. Но все же за год до смерти, в конце 1907 г., на заседании совета Академии художеств по предложению А.И. Куинджи "за известность на художественном поприще" Н.Н.

Каразину было присвоено почетное звание академика.

Неизменными персонажами повестей и романов туркестанского цикла являются евреи – стяжатели и жулики. По правде говоря, они ничем не хуже господ Колупаевых и Разуваевых, с небольшой, но существенной разницей – в русской литературе, кроме вышеозначенных типажей, существуют Добросердовы и Миловановы, а герои-евреи остаются в своем непривлекательном виде в одиночестве. Русская литература проявляла удивительное единодушие в изображение евреев, что и отметили в свое время В. Львов-Рогачевский и Д. Заславский. Андрей Соболь так определил изображение еврея в отечественной беллетристике: трафаретный. И, конечно, Каразин не исключение. В романе "С севера на юг" (иногда эту вещь называют повестью) дано яркое изображение природы по пути перелета журавлей от Осташковых болот до Нила. Повесть в свое время была популярна. Один из ее героев – Абрам Моисеевич Мандельберг. Но так он назывался по-письменному, а "завсегда" его кликали Абрамка или запросто "жидюга-кавалер". По известному штампу Абрам имеет карикатурную внешность: роста самого малого, бегающие глаза и нос с горбинкой, борода (признак мужчины) отсутствует. Одет опереточно: зимой и летом в одном и том же ватном триковом пальто; шею всегда обматывал платком – очень боялся простуды. Разговор – скороговоркою и всегда держит собеседника за полу или рукав.

От страха быть ограбленным – держал пистолет, но, увы, неисправный, и трех собак.

Как попал в Казалинск Абрам Моисеевич? Оказывается, служил флейтистом в батальоне, который брал Ташкент. Дослужился до бессрочного и с этою бессрочно отпускной командой дотащился до Казалы. Команда ожидала в Казалах три месяца – вот нашему герою приглянулось это место и записался он в мещане сего града. Были у него два товарища, земляки из Гродно. Уговаривали они Абрамку идти домой: "Мало тебе? – говорил Мордко Бекштейн. – Две тысячи есть, чего ж тебе еще?

Приедем, купцами будем!" "Здесь помрешь, увидишь – помрешь!" – предсказывал Исаак Пуц. Но у героя голубая мечта – вернуться в Гродно королем: "Ты приедешь в Гродно и будешь только Исаак Пуц. Год пройдет, два пройдут – и все вы будете Мордко с Исааком. Я здесь остаюсь Абрамка, а приеду в Гродно… не скоро, может быть, приеду, но приеду…

Увидите тогда, кто такой приедет в Гродно вместо Абрамки Мандельберга".