Пардус

Вместо ответа Марат молча ткнул пальцем в телевизор. Озадаченные Ирина и Марина развернулись к широкому экрану и замерли, как громом пораженные. По местному каналу шли криминальные новости. Ведущая Лидия Белохвостикова чарующе улыбалась телезрителям. Даже когда она рассказывала о жесточайших преступлениях, ослепительная улыбка не сходила с ее приятного лица.

Глава двенадцатая

Орестес и Цирцея

Б елохвостикова?! — потрясенно произнесла Марина. — Она и есть Алла Троепольская?! Ничего себе! Так ведь это было семнадцать лет назад! Сколько же тогда Белохвостиковой?!

— Она на пару лет старше меня, — с улыбкой произнес Марат. — Только я тебе этого не говорил. Если узнает — мне не жить!

— Она выглядит моей ровесницей!

— Чудеса пластической хирургии, — предположила Ирина Клепцова.

— И она писала статью о взрыве лаборатории Штерна в порту… — Марина принялась нервно ходить по комнате. — Хотя, что ж тут странного? Она всегда умела выбрать тему. Постоянно находилась в эпицентре событий…

— Вовсе нет, — сказал Марат. — По правде сказать, до той статьи она была на плохом счету у руководства: нерасторопная, неумелая, всегда все из рук валится. Помнится, когда она собирала материал для статьи на руинах взорванного здания, с ней приключился какой-то несчастный случай. Подробностей не знаю, но она очень долго провалялась в больнице. И там, видать, поняла, что пора браться за ум. С тех пор ее карьера пошла в гору.

— Еще как пошла, — охотно согласилась Марина. — Я в жизни не встречала более скользкой, наглой, вредной и беспринципной женщины! Она и на телевидение-то пролезла только потому, что перешла мне дорогу!

Ирина помнила эту историю: как-то Марина рассказала ей, как Лидия, в ту пору еще журналистка "Полуночного экспресса", отбила у нее интервью со знаменитой киноактрисой Ангелиной Зверевой. Интервью имело оглушительный успех, Лидию заметили и пригласили работать на телевидение. А Марина осталась в газете. Она уже давно не жалела об этом, но все равно было неприятно, что ее так нагло кинули.

— Саму статью ты читала? — поинтересовался Марат.

— Полностью — нет. Времени не хватило, — призналась Марина.

— Еще тогда у меня создалось впечатление какой-то недосказанности. Лидия сознательно опустила некоторые факты, а может, просто решила не придавать им значения. Мне показалось странным, что она не упомянула о том, чем занимались в лаборатории. А ведь дела там творились темные… — Марат допил кофе и поставил чашку на стол. — Но, как бы то ни было, все это случилось очень давно!

Программа новостей на телеэкране сменилась рекламной заставкой.

— А вообще, — сказал Марат, — если тебя это интересует, поговори с самой Белохвостиковой. Она ведь частенько бывает в редакции. Приходит разузнать последние новости, поболтать с бывшими коллегами…

— Подслушать и украсть темы для возможных репортажей, — продолжила Марина. — Я бы предпочла вообще с ней не встречаться, но, видимо, придется. Она — очевидец тех событий, и я просто обязана поговорить с ней.

* * *

— Как, уехал?! — воскликнул дед Николай. — Уже?! Вот незадача! А я спал, как слон, и даже ничего не слышал!

— Панкрат просил попрощаться с вами от его имени, — послышался приглушенный голос Ксении.

Никита открыл глаза. Комнату заливал солнечный свет. Настенные часы показывали девять утра. В квартире уже вовсю ходили, хлопали дверями, гремели посудой — дед Николай готовил завтрак. Было как-то неудобно валяться в постели, и Никите пришлось встать. Он вылез из-под теплого одеяла и с наслаждением потянулся.

Едва он успел натянуть штаны, как в комнату осторожно заглянула Ксения.

— Хорошо выглядишь! — улыбнулась она. — Синяк уже почти прошел.

Никита и сам забыл про ушибленную скулу. Он ощупал лицо рукой. Боли не чувствовалось. Все-таки в его способностях было и множество положительных моментов. Ксю ушла на кухню к дедушке, а Никита отправился умываться.

Десять минут спустя завтрак был готов. Дед Николай, щеголявший в цветастом переднике, повязанном прямо поверх белой рубашки и строгих черных брюк, собственноручно напек оладий и поджарил гигантскую яичницу. Все так и спорилось в его руках — приятно было поглядеть.

Когда все сели за стол, дед разлил по чашкам горячее какао.

— Панкрат, значит, уехал, — жуя оладью, пробурчал он. — А вы когда намереваетесь удрать?

— Сегодня вечером, — сказал Никита. — Поедем на последнем экспрессе.

— Отлично! Стало быть, у нас еще весь день впереди, — обрадовался Николай Павлович. — Хорошо, что я сегодня отпросился с работы! Чем займемся?

— Может, погуляем по городу? — предложила Ксения. — Покажете нам достопримечательности?

— Хорошая идея! — с готовностью поддержал ее дед Николай. — После завтрака и отправимся!