Пастух медведей

Подлунный мир, похожий на мираж…Душа, как створки окон, — нараспашку.Мне обжигает пальцы карандаш,Закованный в кленовую рубашку.Как бесконечно тянутся часы!И как неясен тусклый смысл созвездий,Как долог путь от млечной полосыДо лестницы в заплеванном подъезде…И оттиски далеких черных днейСтучат в висках холодной звонкой болью.И в сердце кровь шалеющих коней,Насыщенная порохом и солью…Я больше не могу в таком огнеИ пустоты, и недопониманья.Но где-то там, в душе, на самом дне

Весь первобытный ужас мирозданья!И вот тогда бессильны образа,И каждый миг, словно столетье, длится.И Демона хрустальная слеза,Как жизнь моя, скользит, боясь разбиться.Который век? Которое число?Кто выдумал, что красота бессмертна?Холодный воздух утра… Рассвело.Короткий путь от вечности к мольберту…

ПАМЯТИ НИКОЛАЯ ГУМИЛЕВА

Господин офицер, вы еще не одеты?Небо смотрит нахмуренно и свысока.А вдали, в розоватых брабантских манжетах,Облака, облака, облака, облака…Господин офицер, что же вы загрустили?

Умирают не только герои в стихах.Видно, Бог и судьба все же вам отпустилиТри высоких креста на граненых штыках.Господин офицер, это ясно и просто:Революция, царь — кто там прав, кто не прав.Первый крест — крест Георгия ПобедоносцаНе отнять, даже с мясом с мундира сорвав.Господин офицер, руки за спину молча.Сапоги, гимнастерка — все сняли: убрать!Крест нательный — накинулись стаею волчьей…Ничего: это в сердце, а там не достать.Господин офицер, третий крест — в изголовье.В небесах уже явно бушует рассвет:Кружева облаков наливаются кровью,Принимая багрово-торжественный цвет,

И несутся принять под защиту и стражу,Но надежен затвор и проверен прицел,Отработанный залп! А поэзия как же?Господин офицер… Господин офицер!

МАРИЯ-АННА

(Триптих)

I

Разбит волной форштевень корабля,И штормовое море так тревожно…А впереди далекая земля,К которой подобраться невозможно.Еще два дня и точно — будет бунт…Прошу: услышь меня, Мария-Анна!Но даже ванты наподобье струнПоют о горькой доле капитана.

За нами смерть сегодня — по пятам:Здесь, на борту, уже не мало мертвых…Я точно знаю: берег где-то там!Но за туманом не видать ни черта.Тяжелый день… И кровь стучит в виски.Команда ни во что уже не верит…Два пистолета. Взведены курки.Они идут, — шаги уже у двери.Кто первый? — Выходи!…Короткий бой.В камзоле рейнском колотая рана,И выстрелы, вдруг перекрывший вой:— Земля! Земля!— Прости, Мария-Анна…

II