Паутина

Автомобиль вдруг сделал резкий разворот и поехал в обратную сторону, через две улицы свернув направо. Там, миновав еще два перекрестка, он оказался у большой площади, окружавшей со всех сторон рынок, именуемый в народе Сенным.

— Тот дом? — побольше опустив стекло со своей стороны, спросил водитель у Яны.

— Какой?

— А вон, с правой стороны.

Яна вытянула шею и посмотрела, куда указывал ей собеседник.

— Он самый! — радостно воскликнула она в ту же минуту.

Картина из видения, точно вырезанный кадр кинопленки, представилась ей во всей красе. Даже пешеходы мимо дома торопились те самые, которых гадалка видела во время сеанса.

Милославская была готова кинуться на шею парнишке, который и сам был до смерти доволен оказанной услугой.

— Безумно благодарна вам, — с радостным блеском в глазах проговорила Яна.

— Да ладно, — смущенно ответил тот.

— Я вам ничего больше не должна? — спросила Милославская, сунув руку за кошельком.

— Да нет, вы отблагодарили по полной программе, — отмахнулся тот.

На самом деле, гадалка сразу заплатила сполна, поэтому она не стала настаивать, хотя по природе своей и была человеком очень благодарным. Она распрощалась со своим провожатым и заспешила в сторону найденного дома.

Район оказался Милославской достаточно хорошо знакомым, поэтому двигалась она вперед очень уверенно. Голуби, которые, как горох, рассыпались по всей площади и, казалось, совершенно не боялись людей, взлетали вверх, поднимая пыль, как только Яна слишком близко приближалась к какому-то из них.

Вскоре гадалка достаточно отчетливо могла прочитать все, что значилось на вывеске нотариальной конторы, тем не менее она решила подойти вплотную, дабы убедиться во всем окончательно.

Очутившись перед крыльцом заведения, она тихо, но твердо проговорила:

— Оно!

Не зная пока, как действовать дальше, Милославская неторопливо поднялась по выложенным плиткой широким ступенькам. У самого входа, опершись на перила, стояли несколько мужчин, которые курили и переговаривались между собой.

Яна открыла тяжелую металлическую дверь и оказалась в довольно тесном, но аккуратном холле, который был забит людьми: кто сидел на обтянутом искусственной кожей диване, кто стоял, облокотившись о стену, и, не скрывая выражения раздражения на лице, ждал своей очереди.

— Я последняя, девушка, — нудным и неприятным голосом прогнусавил кто-то из заднего угла.

Гадалка ничего не отвечала, соображая, что же ей следует делать дальше. Такое поведение некоторым из ожидающих по всей видимости не понравилось, и они стали ворчать, что, мол, ходят всякие по знакомству, то один, то другой, а из-за них честные люди по полдня своей очереди дождаться не могут. Чтобы понапрасну не кипятить желчь таковых, Яна вполголоса проговорила:

— Хорошо, я буду последней.

Она облокотилась о единственный свободный угол и задумалось. Очередь занимать, конечно, не было никакого смысла. Ей просто требовалось время для некоторых соображений, а в частности для того, чтобы понять, какое отношение эта контора могла иметь к ведомому ею делу.

Яна скользнула глазами по очереди. В ней было человек пять пенсионеров. «Значит, неудивительно, что сюда могла обратиться Синявская», — заключила она. Потом гадалка стала предполагать, зачем пенсионерке мог понадобиться нотариус. Дело это нехитрое, поэтому в голове у нее вскоре выстроилось несколько предполагаемых вариантов. «Как добраться до истины?» — мысленно спросила себя Яна. Конечно, нотариус ничего бы не сказал бы ей, да и не имел он такого права, поэтому дальнейшее пребывание в очереди было бессмысленным.

Все с тем же глубоко задумчивым выражением лица, Милославская неспешно побрела к выходу.

— Вы не будете ждать? — окликнул ее кто-то.

— Буду, — безразлично проговорила она, — скажите, что я последняя.

Выйдя на улицу, гадалка посмотрела по сторонам и тут же, на крыльце, справа от двери, увидела телефонный аппарат. В этот момент она уже знала, что надо делать.

Яна быстро связалась с Семеном Семенычем и, как обычно, клятвенно заверяя в особой важности всего совершаемого ею, просила его приехать. Она сразу ввела приятеля в курс дела и решила его предупредить о том, что, возможно, понадобится какое-то соответствующее разрешение на получение столь конфиденциальной информации. Но по счастливому стечению обстоятельств Три Семерки оказался очень коротко знаком с данным нотариусом и мог обойтись, по его словам, без бюрократических издержек. По крайней мере, он пользовался уважением и большим доверием того человека и рассчитывал на помощь.

Гадалке это было только на руку, и она стала нетерпеливо ждать, расхаживая по неширокому тротуарчику вдоль газона взад и вперед.

Руденко не заставил себя долго ждать и вскоре подкатил прямо к крыльцу, вопреки тому, что проезд сюда был вообще запрещен и что сам Семен Семеныч старался никогда не нарушать правил дорожного движения.

— Идем, — на ходу бросил он подруге, скоро поднимаясь по ступенькам.