Паутина

— Осипов Юрий Иванович, — отчетливо проговорил Руденко, — убил Ермакова Дмитрия Алексеевича с целью ограбления и из личной неприязни, которую он испытывал после одной стычки с Ермаковым. Второе, возможно, сыграло большую роль, чем первое, так как сам он обеспечен вполне. Мы сразу не столкнулись с его персоной, потому что он не входил в тесный круг общения Ермакова, не был ему должен, и Ермаков не задолжал никому, никто не говорил о конфликте, если произошедшую мелкую ссору можно так назвать, Ермакова с этим человеком. Они и виделись-то несколько раз, Шланг об этом человеке и знал-то больше понаслышке. Но думаю, тебя эти тонкости мало интересуют?

— На самом деле, — задумчиво и глядя в одну точку, тихо проговорила гадалка.

Она все пыталась переварить ту массу новостей, с которой обрушился на нее Семен Семеныч. Самое главное, Милославская не могла определить, какое место во всей этой истории могла занимать пропавшая женщина и кредитор, которого она, явившись на место аварии по совету карт, и пыталась найти. Многое, что открыла перед нею и Семеном Семенычем эта авария, но то, что гадалка искала, по-прежнему было покрыто мраком.

Именно оттого в этот момент Милославская не испытывала ни капли удовлетворения от проделанной ею и Руденко работы и тем более не разделяла радостного настроения своего приятеля. Хорошо, конечно, что Шланг будет наказан, неприятный он тип все-таки, но ей-то от этого какая польза. Приятно, конечно, что нанесенная гадалке обида отомщена — ударить женщину — это так низко. За Три Семерки тоже приятно — на работе похвалят. А дальше-то куда двигаться? Неужели это тупик?

— Ну ладно, поздно уже, — хрипло проговорил Семен Семеныч, — Маргарита теперь вся уж испереживалась, — Руденко отвел немного руку и глянул на часы, — Да и тебя я ото сна оторвал. Устала небось за день?

— Устала, — апатично ответила Милославская.

— Эх, бывают же в жизни счастливые минуты! — воскликнул.

Три Семерки, прихлопнув себя по бедру, и направился к двери. — Ладно, пойду, — сказал он, — увидимся. Может, даже завтра. Хочешь, в отдел приезжай, узнаешь все поподробнее, в бумажках там пороешься, авось и найдешь ниточку, которая приведет тебя к бабусе. Ведь карты не могли тебя бросить в этот омут напрасно, а? — Руденко прищурился и рассмеялся.

— Сема, я тебя умоляю, — с досадой протянула гадалка.

— Ладно, ладно, прости, — сказал Три Семерки, обняв подругу за плечо и прижав немного ее к себе. — Благодарен тебе безумно! Если бы не ты!..

Яна ничего не сказала, отстранилась, и приятели направились в выходу. Руденко шел впереди и что-то напевал себе под нос. Милославская остановилась в калитке, ожидая, когда Семен Семеныч усядется за руль. Открыв дверцу, он обернулся на гадалку и крикнул ей:

— Да, кстати, я тебе забыл сказать. Убитый-то этот тоже хорош. Не разобрались пока с какой целью, но жил он по двум паспортам. У нас в документах везде фигурирует как Ермаков, а тут выяснилось, что он еще и Мухаев. Которая из этих его настоящая фамилия, не знаем, но думаю…

— Мухаев? — перебила приятеля Милославская. — Мухаев, ты говоришь?

— Ну да, — удивленно подтвердил Три Семерки.

— Эврика! — неожиданно громко воскликнула Яна.

— Что? Ты что? — забормотал в изумлении Руденко.

— Да это же фамилия кредитора! — размахивая руками, закричала гадалка.

— Какого еще кредитора?

— Неважно. Давно, ты говоришь, он убит?

Семен Семеныч назвал дату.

— Да-да, он не мог быть к этому причастен.

— Объясни наконец! — Три Семерки снова приблизился к подруге.

Он коротко поведала ему о найденной расписке. Оказалось, что и указанное в ней имя-отчество совпадает с именем-отчеством убитого.

— Это он, понимаешь? — восклицала гадалка, впавшая в какую-то эйфорию. Ведь она уже и не надеялась на прояснение обстоятельств.

— Понимаю, — нахмурившись, ответил Руденко, который, судя по всему, понимал мало.

— А ладно, — махнув рукой, проговорила Милославская, — потом поймешь. Поезжай, супруга твоя волнуется.

— Да-да, волнуется, рассеянно пробормотал Семен Семеныч и сел за руль.

Гадалка захлопнула калитку и почти вприпрыжку отправилась в дом. Она радостно откинулась на кровать и еще раз взвесила новые факты. Наконец, стало ясно, зачем карты показали ей эту аварию. Довольно витиеватый путь, но ничего, в конце-концов результат положительный. А положительный ли? В этом гадалка уже через пару минут стала сомневаться. Если Мухаев-Ермаков убит довольно задолго до исчезновения матери Синявского, то значит кредитор не мог иметь отношение к ее исчезновению и значит она, Яна Борисовна Милославская пошла по ложному пути.

«Господи, как все запутанно», — прошептала она. Где теперь искать концы этой истории, гадалка не знала. Около получаса промучавшись разными соображениями, она решила отбросить их все до утра, а утром связаться с Синявским. Возможно, у него появилось что-нибудь новенькое. В конце-концов утро вечера мудренее.

ГЛАВА 8

— Здравствуйте, Виктор, — сказала Милославская, когда Синявский распахнул перед ней калитку.