Паутина судьбы

«Ишь на левой щеке ямочка… И вполне приятные ухоженные зубки… – подумал ловелас Морхинин. – А уж телеса…»

– Берите, – повторила главный редактор. – Я тоже отсюда ухожу. Надоело… Расписывайтесь.

– Как же вы уйдете? – забеспокоился Валерьян Александрович. – Сейчас трудно найти работу в издательстве, я знаю.

– У меня отец директор большого издательства. Куда-нибудь меня приткнет. Подождите, я соберу свои вещи. Пойдемте вместе.

Они пошли по Беговой до метро и стали спускаться по эскалатору. Стоя ступенькой ниже, Морхинин неожиданно для самого себя осторожно обнял Аллу Константиновну и ощутил упругое сопротивление шарообразных грудей. Она опять густо покраснела и произнесла, будто глотая слюну, мешавшую говорить:

– Как вы вольно себя ведете, Валерьян Александрович… Я женщина одинокая, беззащитная…

– Я вам благодарен, что вы вступились за писателя и так стойко держались перед этим динозавром. Я слышал весь разговор из коридора. Дело даже не в деньгах, а в том, как смело и честно вы поступили.

– Ну, он уж совсем оборзел, – засмеялась бывшая главная редакторша. – Надо же хоть кому-нибудь ему об этом напомнить…

– Бесполезно. У этих людей отсутствует такое качество, как порядочность.

Когда они вышли на поверхность, Морхинин взял Аллу Константиновну под наполненный силой локоть и сказал:

– А возьму-ка я вон в том фирменном магазине бутылочку шампанского… Как вы к этому отнесетесь? Вы не против, надеюсь, отметить издание моего «Карпини»?

– Я не против, тем более… Вот видите этот большой дом с архитектурными излишествами? Я здесь живу в трехкомнатной квартире… с престарелой тетушкой. Но она сейчас на даче.

– Поразительно удачно судьба расположила все в этот день, – расплылся в улыбке бывший хорист.

– Могу добавить: муж развелся со мной по принципиальным мотивам. Он улетел два с половиной года тому назад в Австралию, однако не долетел.

– Катастрофа?

– Нет, он познакомился в лайнере со стюардессой и заспорил из-за этой стюардессы с каким-то гонконгцем. А тот взял и ударил его по горлу ребром ладони в стиле не то шаолиньского ушу, не то какого-то муай-тай. В результате мой бывший муж погиб, так и не долетев до Австралии.

– Интереснейшая история. Прямо просится на бумагу.

– Это когда вы задумаете писать книгу про дураков.

Квартира оказалась прекрасно обставлена в стиле развитого социализма с добавлением некоторых новых примет западного разложения. Посидев за быстро сервированным столом, выпив шампанского и послушав из магнитофона томное мяуканье милых французских песенок (хозяйка не любила американскую попсу), Морхинин сделал некоторые попытки потанцевать с Аллой Константиновной, надеясь приступить к началу уже определенного обольщения. Постепенно он снял пиджак, ослабил галстук и прислонился губами к белой шее главного редактора.

Алла Константиновна усмехнулась и сказала просто:

– В нашем умудренном возрасте вряд ли стоит тратить время на флирт.

– Как скажете, – слегка удивился Морхинин. – Сразу раздеваться?

– Да, конечно, – засмеялась Алла Константиновна. – Вот ванная комната, если хотите… Я сейчас. Раскрывайте постель.

Она ушла, в ванной зажурчала вода. Морхинин слегка волновался, подумывая о своей предстоящей близости с такой парт нершей. Что-то в поведении пышной и могучей женщины его смущало, какое-то подсознательное чувство обращало внимание на ее некую недосказанность. «Муж развелся по принципиальным мотивам…». Он разделся, прилег и с любопытством слушал, как прекратила литься вода и послышались шаги хозяйки.

Алла Константиновна вошла, не прикрытая ничем, кроме легкой простыни с рисунком лиловых ирисов. Она медленно спустила с плеч свое прикрытие, и Морхинин увидел бюст, напоминающий кустодиевскую «Русскую Венеру», да и остальное было, казалось, скопировано с этой знаменитой картины.

– А такое ты видел? – спросила странным голосом Алла, поворачиваясь к нему задом и обнажая ягодицы, которыми могла обладать только русская богиня любви.

– Ты потрясающая женщина, – пробормотал Морхинин, привставая, чтобы приблизиться к этому телесному феномену, внезапно оказавшемуся ему доступным.

Но в самом начале этого фантастического соития послышались звуки открываемой ключом входной двери… Женщина в длинном плаще с сумкой через плечо вошла стремительно и направила на Морхинина пистолет.

– А ну вон отсюда, придурок! – крикнула она злобно. – Надевай штаны и выметайся, если хочешь жить! Я не шучу!

Блаженно постанывающая Алла оглянулась.

– Опять ты мне все испортила, Ирка, – сказала она с досадой. – Черт тебя принес! Мне этот мужчина нравится…

– Ты меня доведешь! – снова крикнула вошедшая резким птичьим голосом. – Я убью сейчас твоего хахаля, тебя… и себя…

Он постарался одеться скорее. Сумасшедшие глаза дамы в плаще и пистолет в ее трясущейся руке ему очень не нравились.

– Вы бы убрали пистолетик-то… Я уже ухожу… – буркнул Морхинин. – Спасибо за прием, Алла Константиновна, – все-таки заключил, уходя.

– Это моя школьная подруга Ирина чудит, – произнесла, словно в оправдание, главный редактор издательства «Крок-пресс».