Печать Владимира. Сокровища Византии

– Ваши рассуждения правильные, но, к сожалению, бесполезные в данном конкретном случае, – возразил Артемий. – Иначе нам придется внести в список подозреваемых всех гостей. И я объясню почему. Вам известен древний обычай, заимствованный у варягов, – подносить кубок вина даме, красота которой вызывает восхищение. Дама же должна оказать честь этому знаку внимания, отпив хотя бы глоток. После инцидента, происшедшего в загоне для диких лошадей, все присутствующие мужчины хотели доставить Настасье удовольствие и преподносили ей кубок вина или медовухи, начиная с князя и заканчивая послами! Я получил эти сведения от Владимира. Все, кроме одного – жениха боярышни.

– Значит, мы должны исключить Стриго из числа потенциальных преступников! – воскликнул Василий. – Эта идея мне вовсе не по душе…

– Не торопись, – прервал Василия Артемий. – Стриго и Радигост были соседями Настасьи по столу! Разумеется, отец вне подозрений, чего я не могу сказать о женихе.

– По крайней мере, ясен мотив Стриго, – с воодушевлением согласился Митько. – Он влюбился в Альдину, но ему не удалось порвать со своей невестой! Он жалкий тип, который не в состоянии противостоять девушке, наделенной неистовым темпераментом!

– Скажи прямо: наделенной характером мегеры! – проворчал Василий. – Но в таком случае почему Настасья не выдала прямо своего жениха? Почему она твердила этот псалом, наводящий подозрения на добрую половину гостей и, главным образом, на чужеземцев, у которых нет никаких причин желать ей зла?

Несколько минут все молчали. Филиппос, не отводя горящего взора от Артемия, затаил дыхание. Дружинник задумчиво покрутил длинный ус и наконец промолвил:

– Я поделюсь с вами своими мыслями. Они очень просты. Настасья упоминала о руке, полной мздоимства. Однако под этим подразумевается не каждый подарок! Из всех подарков, полученных Владимиром, непосредственно ему был предназначен только один – подношение ее брата. Древний манускрипт, подаренный Жданом, вызвал у Настасьи приступ ярости. Она обвинила брата в лицемерии и низкой лести. Но это еще не все. Другой подарок, не имевший никакого отношения к Владимиру, ее оскорбил, нет, хуже, ранил ее душу, – подарок Стриго Альдине. Думаю, у Настасьи не было времени понять, кого она сильнее подозревает: неверного жениха или завистливого брата. Ее последние слова указывают на то, что она связывала мрачное пророчество, содержащееся в псалме, с реальной ненавистью, которую питали к ней жених и брат. Я добавил бы, что неверность Стриго ей бросилась в глаза только сегодня.

– Во имя всех святых, боярин Артемий прав! – воскликнул Василий, ударив кулаком по скамье. – Настасья была довольно эгоистичной особой и думала лишь о вещах, которые непосредственно ее касались! Значит, она думала о подарках, имеющих для нее особое значение.

– Но кто из двух мужчин виновен? – спросил Митько.

– Вот это нам и предстоит установить. У них обоих есть весомый мотив. Я не питаю особой симпатии к Стриго, но Ждан тоже находится под подозрением. Когда Настасья была жива, Радигост собирался отписать дочери бóльшую часть своего несметного состояния, в том числе лучшие земли, которые боярышня получала в качестве приданого. Теперь Ждан стал единственным наследником тысяцкого.

– Что же, придется проследить за ними обоими! – сделал вывод Митько. – В конце концов один из наших подозреваемых выдаст себя. Хотя… Готов спорить, что наш человек – Стриго.

– Не забудьте, что в нашем распоряжении только три дня, – напомнил озабоченным тоном Артемий. – Преступник не позволит так легко застать себя врасплох! Сначала я допрошу всех гостей, поскольку кто-нибудь из них может вспомнить о некой важной детали. К тому же преступник наверняка не догадывается, что мы поняли истинный смысл послания, оставленного Настасьей. Пока я буду собирать гостей, ты, Митько, тайком следи за Жданом. Попытайся проникнуть в поместье Радигоста и поговорить со слугами. А ты, Василий, займись этим наглецом Стриго, который – я готов дать руку на отсечение – будет по-прежнему увиваться вокруг Альдины. Оставайся во дворце, но старайся быть незамеченным, как ты это умеешь, поскольку наши влюбленные тоже настороже.

– Я могу сменить Василия, – вмешался Филиппос. – Даже если он станет прозрачным, как слюда, ему все равно будет трудно следить за двумя людьми одновременно, особенно если Стриго покинет дворец. Я могу заняться Альдиной. Мы с ней немного знакомы, поэтому она не опасается меня. Таким образом, Василий сможет следить за Стриго, когда тот уйдет из дворца.

Дружинники переглянулись. Покачав головой, Артемий сказал:

– Поклянись на Библии, что мне не придется жалеть о своем решении. И будь осторожен! Помни, что мы имеем дело с убийцей!

– А ты не забывай, что это уже второе дело, над которым мы работаем вместе, – заметил мальчик, надувшись от собственной важности.

Отроки рассмеялись, однако Артемий жестом заставил их замолчать и добавил: