Читаем Педагогическая непоэма. Есть ли будущее у уроков литературы в школе? полностью

Хотя один из одиннадцатиклассников и написал, что «разбойная краса» перекликается с «встает мятеж» в стихотворении «Коршун». И все-таки в этих стихотворениях разные лики родины при всем единстве исходного патриотического чувства. (Между тем именно «любовь к родине» – один из самых распространенных штампов школьной лексики, но ведь она всегда разная, неповторимая, своеобразная и по-разному звучащая – даже у одного и того же поэта.)

И вопросы, которые поставлены в ЕГЭ по литературе 2010 года, типа «Кто из русских поэтов обращается в своем творчестве к патриотической теме и что сближает их произведения со стихотворением А. А. Ахматовой?» или «Кто из русских поэтов обращается к теме родины и в чем их произведения созвучны стихотворениям М. И. Цветаевой», безграмотны и нелепы. Кстати, оба эти вопроса взяты из одной и той же книги по подготовке к ЕГЭ с грифом «официальный разработчик материалов для единого государственного экзамена». Там для анатомирования предложено стихотворение Ахматовой «Мне голос был…», где поэт, отвечая тем, кто звал «Оставь Россию навсегда», называет эти слова «речью недостойной». Ну и как это сопоставлять с Цветаевой, которая, говоря словами Ахматовой из того же стихотворения, оставила «свой край глухой и грешный»?

Кончилось это тем, чем и должно было кончиться. Газета «Литература» (приложение к газете «Первое сентября») публикует список произведений по каждому из предлагаемых в ЕГЭ вопросов. Вот список для «назначения поэта и поэзии», вот к «теме любви», вот «философские размышления о жизни», вот к «военной тематике», а вот «отцы и дети», «крестьянский бунт», «тема бунта против Бога».

Так вот в «теме Родины» здесь семь произведений. В том числе «Русь советская» Есенина и «Мы вращаем землю…» Высоцкого (Землю тут, конечно, нужно писать с большой буквы!) И тут же «Родина» Лермонтова и «Тихая моя родина…» Рубцова. Да, все эти произведения о родине. Но тихая родина Рубцова отличается от пафосной, на надрыве, песни Высоцкого. А «Тоска по Родине! Давно…» Цветаевой (у Цветаевой родина с маленькой буквы) о другой родине, чем та, что в стихотворении Есенина. У Цветаевой это одна родина. У Есенина в этом стихотворении столкновение двух родин: одной, той, что «шестая часть земли с названьем кратким “Русь”», и другой – «Русь советская», в которой «приемлю все», «отдам всю душу октябрю и маю», но которой «лиры милой не отдам».

Я хорошо понимаю и составителя этого списка, и газету. Если бы мои ученикам нужно было сдавать ЕГЭ по литературе, наверное, я и сам бы изготовлял для них такие подпорки. Но, к счастью для меня, они не идут после школы в гуманитарные вузы.

Однако вернемся к нашей работе. Мне казалось, что здесь все ясно и понятно. Но каждый год убеждаюсь, что это не так. Направленность этого сопоставления для меня однозначна: идти от того, как мои ученики воспринимают стихи, что видят и чего не видят. Потом, анализируя работы, споря с тем, что, на мой взгляд, неверно, уточняя, а главное опираясь на сделанное, не побоюсь этого слова, открытое (где есть наблюдения поразительней точности и глубины) самими одиннадцатиклассниками, веду к более объемному постижению темы.

Не буду подробно говорить о сочинении, в котором я прочитал, что Блок «поднимается до отрицания прогнившего царского строя с истинно народных позиций», и о другом, в котором коршун был явно подменен горьковским Соколом: «Коршун олицетворяет надвигающиеся революционные события».

Но из двадцати трех писавших пять человек вообще ничего не сказали о ключевом образе стихотворения, вынесенном даже в заглавие, – коршуне.

Сейчас я ограничусь пока лишь выписками из одной работы, в которой, естественно, как и во многих других сочинениях, есть и спорные высказывания, и неточные ноты. Но обо всем этом я разговариваю с учениками и на страницах каждой из работ, и при обсуждении всего написанного в классе.

...

Перейти на страницу:

Все книги серии Диалог

Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке
Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке

Почему 22 июня 1941 года обернулось такой страшной катастрофой для нашего народа? Есть две основные версии ответа. Первая: враг вероломно, без объявления войны напал превосходящими силами на нашу мирную страну. Вторая: Гитлер просто опередил Сталина. Александр Осокин выдвинул и изложил в книге «Великая тайна Великой Отечественной» («Время», 2007, 2008) cовершенно новую гипотезу начала войны: Сталин готовил Красную Армию не к удару по Германии и не к обороне страны от гитлеровского нападения, а к переброске через Польшу и Германию к берегу Северного моря. В новой книге Александр Осокин приводит многочисленные новые свидетельства и документы, подтверждающие его сенсационную гипотезу. Где был Сталин в день начала войны? Почему оказался в плену Яков Джугашвили? За чем охотился подводник Александр Маринеско? Ответы на эти вопросы неожиданны и убедительны.

Александр Николаевич Осокин

Документальная литература / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Поэт без пьедестала: Воспоминания об Иосифе Бродском
Поэт без пьедестала: Воспоминания об Иосифе Бродском

Людмила Штерн была дружна с юным поэтом Осей Бродским еще в России, где его не печатали, клеймили «паразитом» и «трутнем», судили и сослали как тунеядца, а потом вытолкали в эмиграцию. Она дружила со знаменитым поэтом Иосифом Бродским и на Западе, где он стал лауреатом премии гениев, американским поэтом-лауреатом и лауреатом Нобелевской премии по литературе. Книга Штерн не является литературной биографией Бродского. С большой теплотой она рисует противоречивый, но правдивый образ человека, остававшегося ее другом почти сорок лет. Мемуары Штерн дают портрет поколения российской интеллигенции, которая жила в годы художественных исканий и политических преследований. Хотя эта книга и написана о конкретных людях, она читается как захватывающая повесть. Ее эпизоды, порой смешные, порой печальные, иллюстрированы фотографиями из личного архива автора.

Людмила Штерн , Людмила Яковлевна Штерн

Биографии и Мемуары / Документальное
Взгляд на Россию из Китая
Взгляд на Россию из Китая

В монографии рассматриваются появившиеся в последние годы в КНР работы ведущих китайских ученых – специалистов по России и российско-китайским отношениям. История марксизма, социализма, КПСС и СССР обсуждается китайскими учеными с точки зрения современного толкования Коммунистической партией Китая того, что трактуется там как «китаизированный марксизм» и «китайский самобытный социализм».Рассматриваются также публикации об истории двусторонних отношений России и Китая, о проблеме «неравноправия» в наших отношениях, о «китайско-советской войне» (так китайские идеологи называют пограничные конфликты 1960—1970-х гг.) и других периодах в истории наших отношений.Многие китайские материалы, на которых основана монография, вводятся в научный оборот в России впервые.

Юрий Михайлович Галенович

Политика / Образование и наука
«Красное Колесо» Александра Солженицына: Опыт прочтения
«Красное Колесо» Александра Солженицына: Опыт прочтения

В книге известного критика и историка литературы, профессора кафедры словесности Государственного университета – Высшей школы экономики Андрея Немзера подробно анализируется и интерпретируется заветный труд Александра Солженицына – эпопея «Красное Колесо». Медленно читая все четыре Узла, обращая внимание на особенности поэтики каждого из них, автор стремится не упустить из виду целое завершенного и совершенного солженицынского эпоса. Пристальное внимание уделено композиции, сюжетостроению, системе символических лейтмотивов. Для А. Немзера равно важны «исторический» и «личностный» планы солженицынского повествования, постоянное сложное соотношение которых организует смысловое пространство «Красного Колеса». Книга адресована всем читателям, которым хотелось бы войти в поэтический мир «Красного Колеса», почувствовать его многомерность и стройность, проследить движение мысли Солженицына – художника и историка, обдумать те грозные исторические, этические, философские вопросы, что сопутствовали великому писателю в долгие десятилетия непрестанной и вдохновенной работы над «повествованьем в отмеренных сроках», историей о трагическом противоборстве России и революции.

Андрей Семенович Немзер

Критика / Литературоведение / Документальное

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука