Пьем до дна

– Не просыпайся, – сказала я четко и отчетливо. – Не просыпайся, Джетро, но слушай меня и отвечай. Ты слышишь меня, Джетро?

– Да.

Низкий хриплый голос знаком мне.

– Что заставило тебя закричать, Джетро?

– Тяжесть… на груди. – Словно со мной через него говорил кто-то незнакомый. – Губы, влажные губы… трогали мою кожу… сосали. – Его лицо расслабилось. – Это меня разбудило, потому что я… не спал на самом деле.

– Что ты сделал?

– Схватил его. Он боролся… его маленькие руки сопротивлялись.

Мне стало холодно, холодно до дрожи.

– Руки, ты хочешь сказать. – Я не удержалась. – Лапы, Джетро. Ты хотел сказать лапы.

– Нет, руки. Детские руки. Но это не ребенок. Слишком сильные руки. Не детские. Я вскочил, оторвал его. Бросил.

– Что это было? – Теперь мой голос звучал, как незнакомый, на грани истерики. – Что ты видел?

– Ничего не видел. Только чувствовал.

– Что ты чувствовал? Джетро! Что ты чувствовал?

Мне ответил жуткий голос, механический, незнакомый:

– Человека. Маленького человека. Из малого народца озера Ванука. Он пришел из озера… как говорил индеец Джо… давно говорил мне… очень давно…

Голос стих, Джетро Паркер беспокойно повернулся во сне. Теперь голос скорее походил на его собственный.

– Нет, мама. Я не пойду с индейцем Джо… больше не пойду…

Я больше не спрашивала. Сидела, глядя на спящего, и не видела его. Я думала о том, что говорил прошлым вечером пьяный Шон Мерфи:

– Гномы повсюду! Малый народец!

Я думала о призраках, которых видела или решила, что вижу, в лесу по ночам.

Но больше всего я думала о красном пятне, которое сегодня утром было на загорелой груди Чарли Дорси. Эта краснота исчезла, когда я кончила его мыть, исчезла с его кожи и из моих мыслей.

Продолжение рассказа Хью Ламберта

Я не мог ничего видеть, кроме белого ослепительного сияния китора. Ничего не чувствовал, кроме ужасной жары. Но в самом сердце этого сверкания и жара я слышал голос Ванарка.

– Тебе конец, Хьюламберт. – Потом снова, но медленней и немного удивленно: – Я избавился от тебя.

Удивленно и неуверенно.

Я тоже был удивлен. Белое сияние ударило в глаза, хотя они были у меня крепко закрыты, но в остальном мне было просто жарко. Я купался в поту, пот лился по телу под сибралом, который по-прежнему меня окутывал. У меня пересохло горло. Но однажды в августе я выдержал еще более трудные условия на залитых солнцем песках Долины Смерти… Конечно, если я начну расплавляться…

Свет исчез! Мои веки раскрылись. Я увидел большие неопределенные кольца, зеленые, оранжевые; они постоянно расширялись, отходя от яркого алого центра посредине тьмы. Я был ослеплен, ошеломлен, но цел. Я по-прежнему жив!

Что-то двигалось внутри фантасмагории, на которую я смотрел.

– Берегись! – закричал Фентон. – Он будет стрелять!

Я прыгнул на тень движения и столкнулся с телом. Моя рука сжала тощее запястье, скользнула по скользким пальцам, ухватилась за холодный металл – ствол корета, отбросила его в сторону. Начало возвращаться зрение, я увидел смутные очертания головы. Моя свободная рука устремилась к горлу под этой головой. Сжала!

Ванарк вырывал свой корет, пытался высвободить его. Пытался вырваться из моих рук. Отчаяние и ужас, должно быть, удвоили его силы, потому что он оттолкнул меня. Гнев удвоил мои силы, я уперся, удержал его…

Моя нога скользнула по луже, которая когда-то была младшим офицером. Я упал. Ванарк вырвался, я остался стоять на коленях. Теперь я видел отчетливей. Ванарк откачнулся назад, остановился и направил на меня свое оружие.

Его злое лицо, покрасневшее от гнева, запечатлелось в моем сознании. В злобных глазах горело торжество. Эти глаза говорили: китор подвел, но корет не подведет.

Красный ствол закончил дугу и нацелился мне в голову. Из него вылетел алый луч – и безвредно прошел мимо меня.

В последнее мгновение сверху прыгнула какая-то фигура и приземлилась на плечи Ванарка! Она уронила Ванарка, и оба, сцепившись, упали на пол – Ванарк и тот второй, который меня спас.

Это суранит! Я понял это, когда встал и попытался помочь; но мне трудно было отличить одного от другого, они яростно вцепились друг в друга и молчали, издавая только негромкое рычание.

Прежде чем я смог вмешаться, послышался глухой удар о массивную стойку какой-то машины из люрала; мой спаситель ударился головой. На мгновение он был ошеломлен по крайней мере на мгновение. Ванарк высвободился и вскочил. Он по-прежнему держал корет. И теперь направил его вниз, чтобы уничтожить противника.

Я нечленораздельно крикнул. Мышцы моих бедер взорвались, и я в низком прыжке пролетел к разгневанному рате. Видя это и мгновенно действуя, Ванарк отпрыгнул в сторону, чтобы уйти от меня. Но не успел уйти далеко. Мои протянутые руки упустили его, но плечом я ударил его по бедру, и он упал в серый, кажущийся прочным камень.

Гнев лишил меня благоразумия. Я вскочил и бросился в преследование. Синий свет коснулся каменной поверхности, прежде чем я ударился о нее. Ударился болезненно, с синяками. Стена была непроходимой. Непроницаемая преграда!