Пепел книжных страниц

Илюшечка, явно оробевший и уже настроенный далеко не воинственно, послушно кивнул, и Нина отпустила его. Но еще до того, как она успела приложить платок к пальцу, Алеша Карамазов, чье красивое лицо вдруг залил румянец, потупив очи, произнес:

– Разрешите вам помочь! Ох, как же много крови…

Он нежно приложил платок к пальцу Нины, который действительно начал неприятно ныть, обернул его платком и сжал с обеих сторон своими изящными руками.

Которые, как отметила девушка, мелко дрожали.

– Благодарю вас, Алексей Федорович! – произнесла она, но младший Карамазов и не думал отпускать ее руку, держа так, словно сжимал бесценное сокровище.

А теперь пылало не только его лицо, но и даже небольшие, изящные уши.

Не хватало еще, чтобы в нее влюбился и третий Карамазов, девятнадцатилетний Алеша, ученик старца Зосимы, желавший уйти в монастырь. Впрочем, как вспомнила Нина, после кончины старца, которая должна вот-вот приключиться, Алеша все равно уйдет обратно в мир. Кажется, во втором, так и не написанном, томе «Братьев Карамазовых» Достоевский намеревался пробудить в нем карамазовщину, заставив связаться с куртизанкой Грушенькой, растерять все то святое, что в нем было, разочароваться в Боге, примкнуть к народовольцам и в итоге сделаться чуть ли не цареубийцей. Чтобы, видимо, потом все-таки опять обрести дорогу к вечным ценностям.

Только задумывал все это Федор Михайлович, совершенно не имея представления о том, что в его роман попадет Нина Арбенина и поставит все с ног на голову!

– Вы меня знаете? – произнес Алеша еле слышно, не смотря на Нину, сжимая ее палец своими руками еще сильнее.

Вырвать руку из его пусть и изящных, но сильных ладоней было делом бесперспективным.

– В какой-то мере, Алексей Федорович… Благодарю вас за первую медицинскую помощь. Не исключено, вы спасли меня от верной, столь мучительной смерти от истечения кровью мизинца…

Сарказм подействовал, и Алеша, окончательно стушевавшись, отпустил наконец ее руку. Нина заметила, что Илюшечка, склонив набок голову, с большим интересом наблюдал за ними.

Как, впрочем, и притихшая ребятня на противоположной стороне улицы.

– Господа хорошие, мне кажется, что вам пора делать домашнее задание, не так ли? – произнесла громко Нина, и ребят постарше тотчас как ветром сдуло. Илюшечка же, улыбаясь, продолжал смотреть на нее своими большими темными глазищами.

– А вы мне сами приказали тут остаться, иначе ведь все равно найдете! – произнес он с хитрецой, и Нина ощутила вдруг, как ее сердце сжалось от мысли о том, что, если следовать романному повествованию, этот чудный мальчик через несколько месяцев умрет от чахотки.

– И правильно сделал! – сказала она и, присев перед Илюшечкой, произнесла: – Доктор Герценштубе ведь осматривал тебя?

Мальчик насупленно кивнул.

– И велел, насколько я помню, ехать с тобой в Сиракузы, что на Сицилии, где жаркий морской климат. Ну, или хотя бы на Кавказ…

Мальчик снова кивнул, и Нина заметила у него в глазах слезы.

– Герценштубе – человек старой школы. Обратитесь лучше к доктору Дорну. Вот, держи…

Открыв сумочку, она извлекла оттуда все те деньги, которые ей дал все тот же доктор Дорн.

– Этого на поездку, конечно же, не хватит, однако я раздобуду вам еще…

Мальчик же, лицо которого искривилось, сказал:

– Не нужны нам ваши подачки!

Прижав к себе ребенка, Нина заявила:

– Дурачок, это никакие не подачки… Это… Это как в «Графе Монте-Кристо», где тот, обретя несметные сокровища, отплатил сполна врагам, но вознаградил и верных друзей. Так вот, твой батюшка оказал моему батюшке одну крайне важную услугу, и теперь пришла пора платить долги.

Илюшечка, недоверчиво посмотрев на нее, спросил:

– А вы не обманываете?

Нина, потрепав его по густым волосам, произнесла:

– Господин Снегирев, такие вещи взрослым не говорят! Но ты и сам далеко уже не маленький – неужели думаешь, что кто-то стал бы раздавать на улице деньги и обещать еще больше просто так, без наличия на это веского основания?

Мальчик быстро взял у нее деньги и, аккуратно сложив, запихнул за ворот курточки.

– Доктор Дорн вас навестит, я это устрою, – продолжила она. – А что же касается денег для поездки в Сиракузы… Ну, или хотя бы на Кавказ. Хотя мысль о Сиракузах не такая уж и плохая…

Илюшечка, вдруг прижавшись к ней, поцеловал ее в щеку, а потом весело произнес:

– А сейчас мне пора, потому что батюшка ждет. Мне надо следить за ним, чтобы пил в меру. Иначе налакается и дебоширить будет. А другие, что вместе с ним лакают, будут его таскать за бороду и мочалкой ее называть!

Он, впрочем, уже без обиды уставился на Алешу, а Нина пояснила растерявшемуся молодому человеку:

– Это ваш брат Дмитрий Федорович недавно отчебучил. Думаю, вам надо с ним поговорить. Впрочем, думаю, я сама с ним поговорю.

И, обращаясь к Илюшечке, заверила:

– Обидчик придет к твоему батюшке и принесет ему извинения, на это можешь положиться. А за «Графом Монте-Кристо» мы с тобой съездим завтра, после школы. Но до этого тебя осмотрит доктор Дорн. Ему, в отличие от Герценштубе, доверять можно.