Пепел над океаном

На мне серая шапка, поверх нее накинут капюшон черной толстовки. Я впервые радуюсь тому, как оделся, ведь в любой момент я могу прикрыть глаза и застегнуться, чтобы защититься. От кого? От Амелии, которая не сможет увидеть боль в моих глазах и вместе с тем открытую для нее нараспашку душу.

Подойдя к машине, я смотрю на часы, чтобы понять, сколько сейчас времени, а после перекидываю брелок с ключами в другую руку и открываю перед Амелией дверь.

– Я и сама в состоянии это сделать, – рявкает она, садясь на пассажирское сиденье рядом с водителем. Хоть Амелия и простила меня, это не значит, что она перестала злиться.

Я обхожу автомобиль и плюхаюсь на водительское кресло.

– Я знаю, что ты можешь о себе позаботиться, но, пожалуйста, не будь такой недовольной.

– Ты изменил мне, – выпаливает она. Я вижу, как ее глаза удивленно распахиваются. Видимо, Амелия сама не ожидала, что это скажет.

– Измена – понятие для тех, кто встречается или живет вместе, а не для нас, – безэмоционально отвечаю я и сразу жалею о своих словах, замечая, как она морщится.

– В любом случае измена и предательство стоят рядом.

Пока мы ехали, Амелия уснула, и я вновь повторил то, что уже делал, когда в прошлый раз вез ее в общежитие с работы, – поехал на пляж. Мне это необходимо в данную секунду, и я хочу, чтобы Амелия была рядом.

Припарковавшись, я хочу выйти, но меня хватают за запястье.

– Я хочу поговорить о том, что произошло между тобой и Лорен. – Ее голос больше похож на писк.

– Ты же спала, – недовольно бурчу я и захлопываю открытую дверь. – Что именно ты хочешь узнать? И, главное, зачем?

– Я просто хочу понять, почему ты пошел к ней, а не ко мне. Ты ведь знаешь, Ник, я бы не убежала.

Я откидываю голову на спинку сиденья и прикрываю глаза. Внутри все сжимается, потому что я не хочу говорить правду. Но она ее заслуживает. Амелия имеет право задавать вопросы.

– Когда я был с Лорен, то представлял тебя на ее месте, честно. Ты даже представить не можешь, сколько сил нужно, чтобы сдерживать себя каждый раз, когда ты оказываешься рядом. Это тяжело, Амали, но я буду контролировать себя столько, сколько смогу. Пока еще рано для нашей близости. Я хочу, чтобы мы задохнулись от страсти, когда этот момент наступит.

Она молчит достаточно долго, чтобы я начал беспокоиться. Видно, как быстро поднимается и опадает ее грудь. Мои слова, как и ожидалось, произвели на нее эффект.

– Но зачем это? Почему ты не можешь просто взять то, что тебе предлагают, буквально суют в руки?

– Я хочу, чтобы ты чувствовала меня каждой частичкой своего тела, и я хочу, чтобы ты не забывала о времени, проведенном со мной, очень долго.

– Иными словами, твой уход должен будет оставить такой болезненный след, из-за которого я окончательно пожалею.

Я ничего не отвечаю на это. Наверное… наверное… именно этого и хочу. Но происходящее сводит меня с ума. Рядом с Амелией я становлюсь другим. И теперь я понимаю, что мой уход принесет страдания не только ей, но и мне. Причем одинаковые по силе.

– Тебе не кажется, что ты запутался? – спрашивает она, сжимая губы и пытаясь найти ответ в моих глазах.

– Что ты имеешь в виду?

– Зачем ты добр к человеку, которого вскоре выкинешь из своей жизни? Зачем помогал ему, целовал и ласкал?

– Помнишь вечеринку, где я предложил тебе дружбу? – задаю вопрос я, и Амелия кивает. – Я не шутил тогда. Какую бы боль я ни причинил тебе, наша дружба навсегда останется настоящей. Я не раскидываюсь пустыми словами. Мне хочется быть тебе хорошим другом, а не просто человеком, который использует тебя и оставит с дырой в груди.

И это чистая правда. Амелия должна видеть во мне надежного человека. Верного друга. Неважно, когда я уйду и как это произойдет, помимо плохих воспоминаний, у нее останутся и хорошие. Пускай обо мне вспоминают не только со слезами на глазах, но и с широкой улыбкой!

Сигарета двадцать восьмая

Ник

С тех пор как я отвез Амелию в общежитие, прошло двое суток. Все это время я пытаюсь бороться с желанием встретиться с ней и побыть наедине. С каждым днем меня тянет к ней все сильнее и сильнее. Кажется, еще чуть-чуть – и я начну жить от встречи до встречи с ней.

Я искренне сожалею о том, что предал ее доверие. Мне по-прежнему стыдно за содеянное. Как будто я какой-то мальчишка, который не может себя контролировать. Также я понимаю, что, как бы то ни было, Амелия до сих пор на меня злится.

Я сказал себе, что еще немного, и вновь придется просить у нее прощения. Мне удается придумать, как это сделать, и от предвкушения чешутся руки.

В полном одиночестве я лежу в своей постели, играю в бильбоке, видавшее лучшие времена. Заложив одну руку за голову, я думаю о том, что успело произойти за несчастные полтора месяца. Моя жизнь никогда не была настолько насыщенной.

Imagine Dragons «Whatever It Takes» играет на всю комнату. Вникая в слова, я не сразу замечаю, как музыку сменяет рингтон телефона. Привстав на локтях, тянусь к мобильнику и, взяв его, снова плюхаюсь головой на подушку.

– Алло, – говорю я.