Пепелище славы

Начинало темнеть, дневной свет померк, и ему на смену пришло беловатое свечение матовых шаров, гроздьями развешанных вдоль коридоров. То, что шары остались совершенно целыми, лишний раз подтверждало, что он — первый орк, когда-либо бродивший среди этих стен.

И все-таки, почему? Почему армии Владыки не добрались до этой части лабиринта? Терзаемый загадкой, Орог наелся ненавистных яблок, закусил жесткими, как будто решившими, в угоду гномам, обратиться в камень, грушами, и уснул, так и не придумав объяснений.

ГЛАВА 4

Наклонившись в сторону от костра, Ривендор обеими руками выгребал из волос каменную пыль и крошку. Толку это не приносило: эльф как сделался за одно утро из златовласого пепельным, так и остался.

Нириэль и Алангор устроились рядышком на широком бревне, нагло упертом прямо из-под топоров строителей, когда Шенгар и прочие ходили за порохом и оружием. Сейчас эльфы не только не решились бы на такое бесцеремонное пополнение в хозяйстве — они даже разговаривать старались потише, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

Кто бы мог подумать, что ситуация может так резко обернуться в неблагоприятную сторону!

Кашель, мучивший Шенгара на протяжении последних дней, стал усиливаться еще до того, как они вернулись из похода. А на следующий вечер молодой вождь слег с сильнейшим жаром. Учитывая выносливость и упрямство урук-хая, лишь то, что он добровольно валялся в шатре, было тревожным знаком.

— Как коридор? — спросила Нириэль.

— Укрепляют последний участок. Вот уж не предполагал, что это может оказаться нерадостным событием!

— Да уж… — эльфийка зябко поежилась, и слепой художник крепче обнял подругу за плечи.

— А Шенгар как?

— Все так же. Как свалился вчера, так лучше и не становится.

В соседнем шатре послышалось какое-то копошение.

— А… кха-кха-кха! Не дож… кха-кха! Не дождетесь!

— О, Светлый Творец! — прошипела Нириэль сквозь зубы. — Сейчас опять начнется…

Сумрачная фигура возникла из-под полога, завешивающего вход.

— О чем это вы тут… кха-кха-кха-кха!..

Отмахнувшись от предложенной помощи, предводитель орков рухнул на бревно, дыша тяжело и часто, словно лохматый пес, изнывающий на солнцепеке в жаркий день.

— Так что — Шенгар? — подозрительно осведомился он.

Нириэль резко поднялась, уперев руки в бока.

— А ну марш обратно, — приказала эльфийка таким тоном, словно именно она заведовала окрестным бардаком, а заодно и всем Советом Кланов. — Доползался тут один такой!

Шенгар откашлялся, сплюнув в костер отошедшую из легких субстанцию. Судя по спешности действия, было там нечто не самого приятного вида и свойства, и урук-хай отчаянно хорохорился, чтобы не показать всей серьезности своего состояния.

— Что с тоннелем? — спросил он Ривендора.

Тот едва успел открыть рот, как его накрыла ладонь Нириэль.

— Молчи! — велела она. — Сначала — в постель.

— И куда только смотрели ваши генералы… — укоризненно пробормотал орк. — Таких бы десяток-другой, да в атаку на Темные армии! От Владыки еще в первую войну и клочков бы не осталось.

— Таких больше не найдешь, — глухо отозвался Алангор. — Только одна.

С тех пор, как художнику стала известна правда о расе Орога и Шенгара, отношения с ним стали натянутыми. То ли слепой не мог до конца смириться с необходимостью взаимодействовать с орками, то ли не простил обмана. А может, неуправляемая злая ревность Шенгара подточила доверие с другой стороны, и что-то в поведении орка выдало растущую неприязнь.

— Ты прав… — со вздохом согласился урук-хай. — Ну хоть трав-то целебных мне можно заварить?

— Можно, — смилостивилась Нириэль. — Нужно, — и, помолчав немного, добавила: — Если тебе уж так наплевать на себя самого… Подумай хотя бы о нас. Кроме тебя здесь разве только Мардок, да пара юношей из нашего шатра не слишком косо смотрят.

— Когда вернется брат, он вас точно в обиду не даст.

— Что это еще за «когда»?! А ты сам к тому времени что делать собираешься? Отбывать в миры иные, я правильно намек поняла?!

— Да я… кха-кха! Вовсе не то кха-кха-кха…

— Обычно ты врешь убедительнее.

— Ладно, оставим, — устало махнул рукой Шенгар. — Так что рудник?

— Утром разобрали последний завал, — сказал Ривендор. — Осталось поставить крепи. И в самом руднике кое-что расчистить по мелочам.

— Это радует.

— Не слишком, если честно, — вздохнул эльф. — Пока ты не в состоянии встать и лично возглавить дальнейшее, любая ошибка может стоить нам головы!

— Что-то я тебя не понимаю, ушастый. При чем здесь я лично?

— Ты сам, наверное, не замечаешь, сколь многое от тебя зависит! Вспомни. Ты обещал им оружие и военные действия. Когда вы явились сюда, оказалось, что для войны осталась лишь горстка стариков, а эльфов как не было, так и нет. Что до оружия, то надо еще крепко потрудиться. Другого бы давно за это растерзали! А с тобой они молча взялись за топоры и лопаты и принялись работать. Потом ты привел сюда нас — и они это стерпели! Ты заставил их молча наблюдать за эльфами, бродящими рядом на свободе и при оружии! Да еще и советы дающими! Кто еще способен на такое?