Переход к нэпу. Восстановление народного хозяйства СССР (1921—1925 гг.)

Ликвидация уравнительности в оплате труда и применение принципа личной материальной заинтересованности рабочих в развитии производства способствовали росту культурно-технического уровня каждого работника, подъему производительности труда, укреплению и развитию социалистической дисциплины, стимулировали рост трудовой активности и творческой инициативы рабочих масс.

В соответствии с декретом Совнаркома от 10 сентября 1921 г. в промышленности более широко стала применяться сдельная форма оплаты труда, которая материально заинтересовывает рабочих в повышении производительности труда. Она наилучшим образом обеспечивает сочетание общегосударственных и личных интересов, способствует действенному контролю за качеством труда, улучшению организации труда и производства. II Всесоюзная тарифная конференция (20—26 сентября 1921 г.), созванная Президиумом ВЦСПС, подчеркивала, что лучшим видом индивидуального поощрения труда является неограниченная сдельщина, которую следует вводить на тех государственных предприятиях, где имеются установленные нормы выработки⁵⁴⁷

. ВСНХ СССР и ВЦСПС в циркуляре профсоюзным и хозяйственным органам в октябре 1924 г. рекомендовали расширить применение сдельных работ для повышения производительности труда и поощрения личной заинтересованности рабочих в результатах труда. Предлагалось перейти везде, где это представляется возможным и целесообразным, к прямой неограниченной сдельщине. Действовавшие до сих пор ограничения сдельных приработков отменялись⁵⁴⁸.

Удельный вес сдельной системы оплаты труда непрерывно повышался из года в год. В марте 1923 г. сдельно оплачивались 41,5% рабочих крупной промышленности, в сентябре — 45,7; в марте 1924 г. — 47,8 и в сентябре — 51,4; в марте 1925 г. — 58,3, в сентябре — 60,1%⁵⁴⁹

. Число сдельно работающих значительно колебалось по отдельным отраслям ввиду различия процессов производства и разной степени организации труда. В сентябре 1925 г. металлистов-сдельщиков было 65,9%, текстильщиков — 65,4%, швейников — 84,5%, в то время как в бумажной промышленности из всех работающих сдельщиков насчитывалось лишь 28,8%, а в сахарной — 11,6%⁵⁵⁰.

В 1922 г. была разработана и введена в действие единая 17-разрядная тарифная сетка для всех рабочих и служащих, которая легла в основу системы зарплаты, сложившейся в период с 1923 по 1926 г. По новой тарифной сетке устанавливалось следующее деление работающих по квалификации: I—IV разряды — ученики, V—IX — рабочие, X—XIII — счетно-конторские работники, XIV—XVII разряды — административно-технический персонал.

Внедрение в практику единой тарифной сетки для государственной промышленности обеспечивало дифференциацию тарифных ставок в зависимости от квалификации; она создавала стимул к повышению производственной квалификации рабочих и производительности труда.

Процесс ликвидации уравнительности в заработной плате сопровождался постепенным, по мере укрепления денежной системы и возрастания устойчивости курса рубля, переходом к денежной форме оплаты труда. Это был закономерный процесс, выражавший потребности товарного производства и денежного обращения в стране. Поэтому V съезд профсоюзов ближайшей задачей тарифной политики выдвинул переход от смешанной формы заработной платы «к чисто денежной форме оплаты труда»⁵⁵¹

.

Переход к денежной оплате труда начался со второй половины 1921 г. До завершения денежной реформы фактически существовала смешанная (натуральная и денежная) форма оплаты труда. Приводимые ниже данные иллюстрируют процесс денатурализации заработной платы. В январе 1922 г. удельный вес натуральной заработной платы в процентах к общему заработку промышленных рабочих составлял по всей стране в среднем 77,5, в январе 1923 г. — 21,7, а в сентябре 1923 г. — 8,9%. В Петрограде в сентябре 1923 г. натуральная доля упала до 1,2%, а в Москве она исчезла полностью⁵⁵². Завершение денежной реформы вместе с прекращением резкого колебания цен создало предпосылки для полного перехода от натуральной к денежной оплате труда, а также способствовало дальнейшему росту реальной заработной платы и повышению производительности труда.

Как ни менялись отдельные формы и системы оплаты труда в 1921—1922 гг., их общей характерной чертой являлось централизованное установление общеобязательных норм и систем оплаты с жесткой регламентацией отдельных условий труда. Между тем такая система государственного нормирования условий и оплаты труда, необходимая и правильная в условиях войны, пришла в противоречие с задачами социалистического строительства в условиях нэпа. При установлении заработной платы необходимо было конкретно учитывать производственные и материальные условия и особенности каждой отрасли промышленности и каждого отдельного предприятия.