Перекличка мертвых

– Я думаю, пора людям узнать, кто он такой на самом деле. – Он наклонился к Шивон. – Вам-то уже и сейчас известно, что это за фрукт. Но, сосредоточившись на Кейте Карберри, вы упускаете явный голевой момент. – Он снова улыбнулся. – Я говорю с вами, как один футбольный фанат говорил бы с другим, даже если во время матча мы сидим в разных секторах.

– Мы с вами в любом случае в разных секторах, Кафферти, и не обольщайте себя надеждой, что когда-нибудь будет иначе.

Чуть склонив голову набок, он посмотрел на нее:

– А знаете, у вас ведь даже его интонации.

– Чьи?

– Ребуса, конечно. И вы и он всегда настроены агрессивно – считаете, что лучше всех во всем разбираетесь… уверены, что вы сами лучше всех.

– О, консультационная сессия!

– Ну вот опять! Так и видишь за вашей спиной Ребуса. – Он хохотнул. – Пора обрести самостоятельность, Шивон. Причем до того, как Ребуса наградят за службу золотыми часами… то есть не откладывая в долгий ящик. – Секунду помолчав, он добавил: – Сейчас самое подходящее время.

– Меньше всего я нуждаюсь в ваших советах.

– А я и не советую – я предлагаю вам свою помощь. Уверен, общими усилиями мы сможем свалить Тенча.

– Вы предлагали то же самое Джону, ведь так? В тот вечер в церкви? Держу пари, он сказал «нет».

– Он хотел сказать «да».

– Но не сказал.

– У нас с Ребусом, Шивон, слишком давние счеты. Даже уже и не вспомнить, с чего все началось. Но ведь в наших с вами отношениях ничего подобного нет!

– Вы бандит, мистер Кафферти. И приняв от вас помощь, я уподоблюсь вам.

– Нет, – возразил он, качая головой, – вы собираетесь отправить за решетку тех, кто виноват в страданиях вашей матери. Но с одними фотографиями вам не прижать никого, кроме Кейта Карберри.

– А вы предлагаете что-то несравненно большее? – язвительно поинтересовалась она. – Как рекламщик, которому нужно толкнуть товар?

– А вот это жестоко, – посетовал он.

– Правда часто бывает жестокой, – возразила она и, немного подумав, добавила: – Как насчет скандальной информации? Чего-то такого, благодаря чему муниципальный советник попадет на первую полосу таблоидов?

– Есть какие-нибудь идеи?

– Тенч погуливает от жены, – сказала она. – Жена сидит перед телевизором, а он в это время развлекается с подружкой.

– А как вы об этом узнали?

– Одна из моих коллег, Эллен Уайли… ее сестра… – Она замолчала: ведь если это станет известно, то на первой полосе появится не только Тенч… появится еще и Дениз. – Нет, – сказала она, качая головой. – Забудьте.

Глупо, глупо, больше чем глупо, ругала она себя.

– Почему?

– Да потому, что мы причиним боль женщине, душа которой куда более уязвима, чем у большинства людей.

– Ну что ж, значит, проехали.

Она повернулась к нему и пристально посмотрела ему в глаза:

– Скажите, как бы вы поступили на моем месте? Как бы вы добрались до Гарета Тенча?

– Конечно, через юного Кейта, – произнес он таким тоном, словно это была самая очевидная из всех истин в подлунном мире.

Мейри упивалась охотой за материалом. Ради азарта погони она и пошла в журналистику.

Даже на тупиковых путях у нее дух захватывало, а пока они все такими и оказывались. Но теперь ее свели с одним лондонским журналистом – таким же, как и она, фрилансером Их первый телефонный разговор очень походил на танец, когда партнеры вьются друг вокруг друга вьюном. Ее новый лондонский знакомец принимал участие в работе над документальным фильмом об Ираке. Фильм должен был выйти на телеэкран под названием «Багдадская прачечная». Сначала журналист не хотел ничего говорить по существу, но, когда Мейри упомянула о своих контактах в Кении, немного оттаял.

Тут она позволила себе улыбнуться: танцевать, так танцевать, но вести будет она.

В фильме шла речь об отмывании денег – в Ираке вообще, но главным образом, естественно, в столице. На восстановление Ирака выделены миллиарды, а может, и десятки миллиардов долларов США. Однако никому не докладывают, как они расходуются. Набитые купюрами кейсы передаются местным чиновникам. В преддверии выборов монеты суются в каждую протянутую ладонь. Американские компании осваивают зарождающийся рынок «в режиме особого предпочтения», как выразился ее новый друг. В этом денежном море и при нестабильности ситуации всем конфликтующим сторонам нужны гарантии безопасности…

Нужно оружие.

И шиитам, и суннитам, и курдам. Разумеется, исключительно для обороны, потому что ни о каком восстановлении не может быть речи, когда народ не чувствует себя защищенным.

– А я-то полагала, что оружие там изъяли из обращения, – заметила Мейри.

– Только для того, чтобы под шумок опять им воспользоваться.

– И по-вашему, в этом участвует Пеннен? – как бы между прочим спросила Мейри, прижимая телефонную трубку плечом и торопливо делая пометки в блокноте.

– В очень малой степени. Он что-то вроде подстрочного примечания или небольшого постскриптума к огромному тексту. Да и не сам он, в конце-то концов. А компания, которой он управляет.