Перекличка мертвых

Кричащие цветные фотографии занимали все первые полосы газет. Красный двухэтажный автобус. Лица пострадавших, покрытые копотью и залитые кровью, с остекленевшими глазами. Женщина с обмотанной бинтом головой. Жители Эдинбурга переживали состояние, близкое к посттравматическому шоку. В одном из автобусов, проезжавших по Принсез-стрит, был обнаружен подозрительный пакет; автобус отбуксировали в безопасное место и вызвали бригаду саперов. Похожий случай произошел с хозяйственной сумкой, оставленной неподалеку от одного из супермаркетов. На мостовой все еще блестели неубранные осколки стекла, чернели развороченные цветочные клумбы. Но теперь казалось, что эти недавние события отшумели очень давно. Люди снова приступили к работе, с окон сняли защитные доски, уличные заграждения грузили в трейлеры. Протестующие незаметно исчезали и из «Глениглса». Тони Блэр успел прилететь из Лондона к церемонии закрытия саммита. Ожидались речи и подписание договоров, однако всем уже было не до этого. Лондонские взрывы дали повод сократить деловые переговоры до минимума. Африке была обещана дополнительная помощь, хотя и не в том объеме, на который рассчитывали просители. Прежде чем бросить силы на борьбу с бедностью, политикам предстояло схватиться с другим, более явным врагом.

Ребус сложил газету и отшвырнул на маленький столик у кресла. Он сидел на верхнем этаже Главного управления полиции. Его вызвали, не успел он встать с постели. Секретарша начальника полиции была неумолима, и все попытки Ребуса перенести встречу на более позднее время оказались тщетны.

– Немедленно, – приказным тоном объявила она.

Поэтому у Ребуса оказалось достаточно времени, чтобы, сидя в коридоре, выпить кофе со сдобной булочкой и почитать газету. Он еще держал в руке последний недоеденный кусочек, когда распахнулась дверь кабинета Джеймса Корбина. Ребус встал, собираясь войти, но Корбин, похоже, считал, что коридор – самое подходящее место для беседы.

– Мне кажется, детектив Ребус, вам было велено прекратить расследование.

– Да, сэр, – подтвердил Ребус.

– Ну так в чем дело?

– Видите ли, сэр, я так понял, что мне запрещено заниматься охтерардерским убийцей, но не случаем с Беном Уэбстером.

– Вы получили приказ об отстранении!

– Разве не от одного дела? – спросил Ребус с видом законченного придурка.

– Да вы же отлично знаете, черт возьми, что значит приказ об отстранении!

– Простите, сэр, с возрастом способность соображать притупляется.

– Это точно, – проворчал Корбин. – Ведь вы уже выслужили полную пенсию Просто не понимаю, что вас держит.

– Больше нечем заняться, сэр. – Ребус немного помолчал. – Позвольте спросить, сэр, разве, задавая вопросы депутату парламента от своего округа, гражданин совершает преступление?

– Ребус, он министр торговли. Это значит, у него есть прямой выход на премьер-министра. Саммит «Большой восьмерки» завершается сегодня, и мы не должны под конец осрамиться

– Ну ладно, у меня и причин-то нет снова беспокоить министра.

– Предупреждаю в последний раз. Сейчас вы отделаетесь выговором, но если мне еще напомнят о вашем существовании…

Чтобы придать своим словам большую значимость, Корбин поднял руку с вытянутым указательным пальцем.

– Все понял, сэр.

В этот момент мобильник Ребуса зазвонил. Достав его из кармана, Ребус посмотрел на дисплей: номер незнакомый. Поднес серебристый прямоугольничек к уху:

– Алло.

– Ребус? Это Стен Хэкмен. Еще вчера собирался тебе позвонить, но то, что произошло…

Ребус чувствовал на себе любопытный взгляд Корбина.

– Дорогая, – заворковал он в трубку, – извини, перезвоню через минутку. – Издав губами чмокающий звук, он отключился. – Подруга, – объяснил он Корбину.

– Отважная женщина, – изрек Корбин, открывая дверь в кабинет.

На том и закончилось.

– Кейт?

Шивон сидела в машине; стекло водительской дверцы было опущено. Кейт Карберри подходил к дверям зала для игры в пул. Зал открывался в восемь, Шивон, боясь его пропустить, приехала пораньше и вот уже пятнадцать минут наблюдала за рабочими, устало бредущими к автобусной остановке. Она жестом попросила парня подойти к машине. Он остановился и огляделся по сторонам, видимо, опасаясь засады. Под мышкой он держал узкий черный тубус, в котором лежал его личный кий. Шивон подумала, что в случае необходимости его вполне можно использовать как оружие.

– В чем дело? – спросил он.

– Помнишь меня?

– Как не помнить! – Из-под капюшона его синей фуфайки торчал козырек бейсболки. В этом наряде он был на фотографиях. – Ну так и знал, что не отлипнешь – той ночью ты явно напрашивалась… – Юнец похлопал ладонью по причинному месту.

– Как провел время в суде?

– Отлично.

– Обвинение в нарушении общественного порядка, – напомнила она. – Освобожден с условием не появляться на Принсез-стрит и ежедневно отмечаться в крейгмилларском полицейском участке.

– Ты что, следишь за мной? Слыхал о таких озабоченных тетках. – Он засмеялся и выпрямился, собираясь идти дальше. – Ну что, все?

– Да нет, еще только самое начало.

– Вот как? – Он повернулся и двинулся к игровому залу. – Ну, тогда ищи меня внутри.