Перекличка мертвых

– Хороша бабенка! Пожалуй, лучшая из всех, что там были. – Его глаза затуманились от нахлынувших воспоминаний; он заморгал и, встряхнувшись, вернул себя к действительности. – Так мне-то теперь что делать? Передать тебе информацию, которую собрал, или отложить ее в ящик до лучших времен?

Ребус поднял бокал к губам – свежевыжатый апельсиновый сок. Хэкмен тем временем уполовинил свой бокал с лагером.

– Мы просто два старых служаки, которые встретились, чтобы поболтать, – ответил Ребус-.

– Так-то оно так, – задумчиво кивнул англичанин. – Ну и выпить на прощание.

– Так ты отчаливаешь?

– Сегодня вечером, – сказал он. – Должен признаться, поездка оказалась приятной.

– А ты еще приезжай, – предложил Ребус. – Я могу еще много тебе показать.

– Ладно, а сейчас пора за дело. – Хэкмен, не вставая, подвинул стул поближе к Ребусу. – Помнишь, я говорил, что Тревор Гест какое-то время околачивался здесь? Ну так вот, я попросил одного нашего парня покопаться в архивах. – Он полез в карман, достал записную книжку и открыл на заложенной странице. – Тревор довольно долго мотался по Приграничью, но куда больше времени он провел здесь, в Эдинбурге. У него была комната в Крейгмилларе, и он работал медбратом в стационаре дневного пребывания.

– Стационар дневного пребывания для пожилых?

– Для стариков. Он возил инвалидов-колясочников из сортира до столовой. Так, по крайней мере, он сам говорил.

– И за ним уже тогда тянулся криминальный хвост?

– Да. Две кражи со взломом… торговля наркотиками… жестокое обращение с сожительницей, хотя та не захотела подавать в суд.

– И когда это все происходило?

– Четыре-пять лет назад.

– Подожди-ка минутку, Стен. – Ребус встал, дошел до парковки и сел в машину. Достал мобильный и позвонил Мейри Хендерсон.

– Это Джон, – сказал он в трубку.

– Ты как раз вовремя, черт возьми. Почему все заглохло с Лоскутным родником? Главный редактор меня уже извел, называет чуть ли не дурой.

– Мне только что стало известно, что второй убитый некоторое время прожил в Эдинбурге, работал в стационаре дневного пребывания в Крейгмилларе. Вот, думаю, не ввязался ли он во что-нибудь, пока околачивался здесь?

– А что, разве в полиции нет компьютера, из которого можно выудить нужную информацию?

– Я предпочитаю использовать старые добрые связи.

– Могу пошарить по базам данных… ну, спрошу еще у нашего судебного репортера. Джо Каури сидит на этом не один десяток лет – и помнит каждый случай.

– Это история примерно пятилетней давности. В общем, звони, как только что-то выяснится.

– Думаешь, киллер может быть здесь, у нас под носом?

– Я бы не стал говорить это главному редактору… наверно, не стоит обнадеживать раньше времени.

Закончив разговор, Ребус вернулся в паб. Перед Хэкменом стояла свеженалитая пинтовая кружка. Указав кивком на стакан Ребуса, он сказал:

– Я боялся тебя оскорбить, заказав тебе еще одну порцию этого пойла.

– Все нормально, – успокоил его Ребус. – Спасибо тебе, ты здорово помог.

– Ради собрата-копа жизни не жалко, – произнес Хэкмен, показывая, что пьет за здоровье Ребуса.

– Кстати, а как сейчас дела в Поллоке?

Лицо Хэкмена помрачнело.

– В прошлую ночь был просто кошмар. Ребята из метрополии все время звонили домой. Кто-то уже вообще сорвался обратно. Что греха таить, мы столичных недолюбливаем, но когда я увидел по телику лондонцев, готовых выстоять вопреки всему…

Ребус кивнул.

– Но ведь и ты такой же, Джон? – Хэкмен снова засмеялся. – Я ж по лицу вижу: ты ведь не собираешься сдаваться лишь потому, что они связали тебе руки.

Ребус немного подумал, а потом спросил у Хэкмена, не знает ли он адреса того самого стационара в Крейгмилларе.

До стационара оказалось рукой подать – пять минут на машине от паба «Утесы».

Пока Ребус ехал, ему позвонила Мейри, которой не удалось обнаружить никаких следов Тревора Геста в Эдинбурге. Уж если Джо Каури его не вспомнил, значит, через суд он точно не проходил. Ребус тем не менее ее поблагодарил, пообещав, что любую свежую новость она узнает первой. Хэкмен поехал обратно в Поллак собирать вещи. На прощание они пожали друг другу руки, и Хэкмен напомнил Ребусу об обещании показать другие злачные места вроде «Гнездышка».

– Даю слово, – поклялся Ребус, но ни тот, ни другой не были уверены, что это когда-нибудь случится.

Стационар дневного пребывания примыкал к какой-то фабричке. В нос ударил запах дизельного выхлопа и чего-то еще, вроде жженой резины. Над головой с криками кружили чайки, поджидающие объедков. Стационар размещался в вытянутом одноэтажном здании, к которому был пристроен солярий. Глянув на окна, Ребус увидел стариков и старух, которые слушали аккордеониста.

– Вот что ждет тебя через десять лет, Джон, – пробормотал он себе под нос. – Да и то если повезет.