Перекресток утопий

Современному читателю, особенно молодому, это название ничего не говорит. Между тем, «Роте Фане» — «Красное знамя» была прославленной газетой немецких коммунистов. Имена их лидеров, особенно Эрнста Тельмана, боевые песни Эрнста Буша гремели по всему миру. КПГ в ту пору была силой, способной преградить путь Гитлеру, если бы не погубила себя слепым следованием сталинским рекомендациям, самоубийственно расколов союз с социал-демократами. Конечно, эти «если бы, да кабы…» сами по себе относятся к области фантастики; положение тогда было таким, что невозможно представить себе компартию, которая осмелилась бы перечить советскому диктату, указаниям Коминтерна. Но какова бы ни была дальнейшая судьба коммунистических идей, она не может снизить нашего уважения к памяти тысяч, сотен тысяч членов немецкой компартии, которые отдали жизни в борьбе с фашизмом, защищая идеалы, казавшиеся им единственно справедливыми. Ничего удивительного, что советский инженер, осознавший происходящее, направил стопы в «Роте Фане»…

Кое-что Орловский угадал. И прежде всего справедлива и современна его мысль: в XX веке ученые стали прикасаться к таким сокровенным тайнам мироздания, что неосторожное движение может привести к всеобщей гибели. Реваншистская злоба заставила профессора Флиднера спешить и секретничать и вот результат. Первой жертвой своего открытия стал сам профессор, а первой сожженной землей — его родная Германия. До Орловского столь же определенно об ответственности ученого за свою деятельность говорил только Булгаков в «Роковых яйцах».

Отметим маленькую, но злободневно звучащую деталь. Когда был выдвинут проект удаления огненного шара за пределы атмосферы с помощью направленного взрыва, на заседании чрезвычайной комиссии в России не преминул подняться представитель военного ведомства, чтобы сухо заявить:

«— Насколько я понял из доклада и прений, для выполнения проекта потребуется весь наличный запас взрывчатых веществ Республики. Подумали ли авторы его о том, что мы не имеем права таким образом обезоруживать армию? Я, по крайней мере, не могу согласиться на эту меру»…

Удивительно устроены военно-ведомственные мозги: от успеха проекта зависит существование как родной страны, так и всей земной цивилизации, а представителя волнует — не останется ли он без запаса ВВ. Увы, за прошедшие годы образ мыслей «представителей» не изменился. Добавим, что хотя 1928-й год — это не 1938-й, однако и в конце двадцатых требовалась смелость, чтобы вложить подобное высказывание в уста советскому военпреду. В романах того времени отечественный специалист всегда рассуждает умнее и дальновиднее старательных прислужников буржуазии.

Роман Орловского и пьеса Анатолия Глебова «Золото и мозг» (1929 г.) оказались последними ласточками в освоении атомной темы в довоенной советской фантастике, а дальше ее вымело, будто смерчем. Даже в книгах, где делалась попытка описать оружие будущего (вроде «Пылающего острова» А.Казанцева), — ни слова.

Почему так происходило? Не вдруг и не случайно фантастика тридцатых во главе со своим лидером А.Беляевым уверовала в то, что она — всего лишь скромненькая служка у амвона великой Науки. А раз так, то авторитет науки, мнение ученого становились для нее высшим судом, и она была обязана, стоя по стойке «смирно», выслушивать соображения, скажем так, не всегда мудрые. И не только догматиков. Ошибаться могут и выдающиеся умы. Вот что, например, говорил академик П.Л.Капица в 1940 году.

«Она (ядерная энергия. — В.Р.), несомненно, играет решающую роль в звездных космогонических процессах, но в жизни человека… по-видимому, она не играет и не будет играть энергетической роли»…

И в другом месте:

«Если бы такая (цепная — В.Р.) реакция случилась, она не могла бы остановиться. И земли не существовало бы».

Укоры в адрес фантастики, — а ее «анализировали» все кому не лень, это считалось хорошим тоном, — вытекали из тогдашних научных представлений, точнее, из того, что было велено считать научными представлениями. Не будем вспоминать набившие оскомину примеры из области биологии, генетики, истории, экономики… Вот подтверждение, имеющее прямое отношение к предмету нашего разговора. Удивляется бывший президент АН СССР А.П.Александров: