Переплетение судеб (СИ)

Она горько усмехается, пару слезинок застывают на ее пушистых чуть слипшихся ресницах, тонкие пальчики скребут застывшую кровь.

- А вы угадайте, док, - голос надломленный и охрипший, - моему чертовому муженьку не понравилось, как я выражалась об его шлюхе, которой он весь бизнес отписал, даже ту часть, что принадлежит моего отцу.

Дженнифер встряхивает голову, будто пытаясь вытряхнуть все мысли из нее, а после вновь смотрит мне в глаза, печально и грустно.

- Я ещё раз извиняюсь, за то, что налетела на вас, и, кажется, немного подпортила ваш халат, - опускаю глаза вниз и замечаю небольшое кровавое пятнышко, которое видимо появилось после того, как Дженнифер налетела на меня. – Но мне пора идти, нужно собрать вещи.

- Позвольте хотя бы обработать вашу рану, - я осторожно останавливаю ее, хватая за руку, и мягко тяну в сторону кабинета. – Не предстало красивой девушке ходить с такими травмами.

Дженнифер ничего не говорит, лишь послушно следует за мной, опустив голову так, что подбородок касался тонких ключиц.

Зайдя в кабинет, я сажаю ее в мягкое удобное кресло, а сам подхожу к шкафу, где находится аптечка. Перекись, вата и пластырь, вот и все, что мне нужно из этого набора. Как можно мягче я приподнимаю ее за подбородок, вынуждая смотреть своими карими глазками в потолок или в окно, начинаю обрабатывать ее губу. Перекись немного шипит, соединяясь с кровью и обеззараживая ранку, но Дженнифер даже не морщится, лишь смотрит пустым взглядом куда-то мне за спину. Стерев остатки крови, я залепил уголок разбитой губы пластырем.

- Ну, все, теперь будете как новенькая, - я стараюсь придать лицу как можно дружелюбное выражение, пока девушка все осмысливает. – Не хотите чаю?

Дженнифер лишь кивает, продолжая все также смотреть в никуда. Все время, пока я разливаю горячий чай по кружкам и ставлю небольшую вазочку со сладким, девушка молчит, находясь где-то глубоко в своих мыслях.

- Вы говорили, что вам необходимо собрать вещи, вы куда-то уезжаете?

Дженнифер моргает и переводит, наконец, на меня более или менее осмысленный взгляд.

- Я возвращаюсь в дом к отцу, - чуть хрипло от слез и заложенного носа молвит кареглазая, отпивая из кружки ароматный мятный чай. – Не желаю больше оставаться в доме, где меня не ценят и не уважают. В конце концов, я тоже человек, мечтающий о настоящей семье, а не об ее подобии.

- Но, разве вы не говорили, что с отцом не ладите? – это удивляет меня, то, что она, готова сбежать в дом от одного тирана к другому, лишь бы не жить с первым.

- Так и есть, - Дженнифер печально улыбается, чуть сморщившись от боли в губе, - но мне все равно больше не куда идти, так как в отеле эта семейка меня сразу найдет, а отец может и не выдаст, после того как я расскажу, что его дорогой зять учудил.

- У вас все равно нет стопроцентной уверенности в том, что он не отдаст вас им, после того, как со всем разберётся, - она тяжко вздыхает, поднимая на меня свои печальные глаза.

- Выбора у меня нет, - миссис Николсон пожимает плечами, и делает ещё один глоток, - подруг у меня нет, с коллегами я не таком хорошем отношении, чтобы просится к ним домой, а больше и податься-то не куда.

- Вы можете пожить у меня, - сам не заметил, как слова уже вылетели из моего рта, шокированное лицо Дженнифер было наверно такое же, как и мое. – Если, конечно, хотите..

Дженнифер.

Предложение доктора МакКалистера было поистине удивляющим, потому что чего-чего, а такого я от этого мужчины не ожидала. Он был чересчур добрым, он позаботился обо мне в прошлый раз в пабе, сейчас обработал мне разбитую губу, а теперь ещё и предлагает пожить у себя. Ко мне никто и никогда не был столь добр, и это действительно приятно, но…

- Я не могу стеснять вас, доктор, - я отвожу взгляд, чуть потираю шею, каким-то нервным движением. – Я вам очень признательна за помощь, правда, но я так не могу. Я лучше вернусь к отцу или сниму какую-нибудь квартиру…

Знаю, что моя улыбка вымученная, болезненная, но по-другому я сейчас не могу. Просто не смогу, как бы не пыталась натянуть хоть что-нибудь ободряющее. Тяжесть в груди не дает нормально дышать, но я стараюсь, лишь бы не беспокоить мужчину еще больше. Он смотрит на меня поверх своей кружки, слегка наклонив голову в сторону, и в его синих глазах буря из теплоты и заботы, тонкие губы растянуты в мягкой улыбке.

«Красивый».

Я встряхиваюсь, словно собака от воды, пытаясь выбить из себя эту мысль, но она не хочет уходить и мне приходится принять ее. Ведь он и впрямь нереально красивый: платина его волос под светом мелких редких лучей солнца отливает золотом, превращаясь в нимб над головой. Синие глаза напоминают летнее море на берегу южной Флориды, куда мы ездили к бабушке по маминой линии, пока они обе были живы, черты его лица нес столь резки как у моего мужа, они плавно переходят из одних в другие. Теодор МакКалистер похож на ангела, на одного из тех, которые сделаны из хрупкого фарфора и стоят на камине в доме Джеймса. Его уже язык не повернется назвать своим, хоть и прожила в нем долгих три года.