Читаем Перевозбуждение примитивной личности полностью

Перевозбуждение примитивной личности

— А как вообще вам живется, Сусанна Лазаревна? Говорят, учителям тяжело приходится?

— Учителям у нас всегда тяжело приходится, — улыбнулась Суса. — Думаешь, в прежние времена мне легко жилось с двумя детьми? Но зато сейчас никто не мешает мне совмещать, я преподаю еще в колледже. И никто не лезет в работу студии. Мы обсуждаем тех писателей, которые нам интересны, читаем что захотим. А знаешь, как я радуюсь осенью, после каникул, когда ребята пишут сочинения «Как я провел лето»! Где только они не бывают…

Одна девочка была даже на Сейшельских островах!

И написала просто поразительное сочинение! Необыкновенно талантливое! А когда-то один мальчик, Коля Стрепет, сын дипломата, провел каникулы у родителей на Цейлоне…

— И что?

— Меня вызвал директор, еще до сочинения.

— Бобсон?

— Нет, еще до Бобсона! Кстати, ты знаешь, он умер?

— Да, знаю. И теперь директор Керосинка…

— Ты помнишь все школьные прозвища?

— Многие! Так что было с тем сочинением?

— А… Директор вызвал меня и заявил: «Скажите Стрепету, чтобы он не писал о Цейлоне». Я страшно удивилась: это ведь такая интересная экзотическая страна. Но он мне с серьезнейшим видом ответил: «Цейлон — страна капиталистическая, и нечего разжигать интерес подростков… Нездоровый интерес! Вот если бы родители Стрепета работали на Кубе, дело другое». Я пыталась возражать, но быстро поняла, что это бессмысленно.

— И что было дальше? — заинтересовалась я.

— Я на перемене отозвала Колю в сторонку и, краснея и запинаясь, попросила его написать что-то другое… Парню было уже лет четырнадцать, умный был и, как теперь говорят, продвинутый, он посмотрел на меня с жалостью и сказал: «Ладно, Сусанна Лазаревна, напишу что-нибудь глубоко посконное…» Я чуть со стыда не сгорела! А он опять усмехнулся и говорит: «Правда, весь класс знает, что я был на Цейлоне, так уж лучше я вообще на это сочинение не приду! Заболею, все лучше, чем врать! Ведь наша школа и родная партия учат нас всегда говорить правду!» Кстати, из этого парня получился замечательный журналист, честный, бескомпромиссный…

— Как я рада, что встретила вас вот так, отдельно от всех!

— Я тоже, Диночка! Ты стала такая… Иностранка!

— Боже мой, да что ж во мне иностранного!

Мне все это твердят в один голос…

— А ты себя тут иностранкой не чувствуешь? — Нет! Я чувствую себя тем, что я есть, — женщиной, которая двадцать с лишним лет не была в родном городе, только и всего.

— Ну и как тебе Москва?

— Я в полном восторге!

— Мне приятно это слышать… Я горжусь Москвой!

— Сусанна Лазаревна, вот вы где! — раздался знакомый голос. — А я вас ищу! О, Динка, кого я вижу!

К нам подбежала Тося Бах.

— Хорошо, что я тебя встретила, надо поговорить. Я вам, Сусанна Лазаревна, материальчики для стенгазеты привезла! Вот тут, посмотрите!

Она передала Сусе папочку с какими-то вырезками. И пока та просматривала их, села рядом со мной.

— Динка, не сердись на меня… Я, наверное, вела себя как последняя идиотка, но… Я не хотела, чтобы ты опять..

— Господи, Тося, что это? — испуганно воскликнула Суса, указывая на большой и яркий снимок — Костя держит на руках Оську, а на втором снимке Оська стоит посреди бассейна, вода ему по грудь, а с головы свисают водные растения. На третьем снимке Вовка Марков с несчастным лицом разводит руками.

— Тося, что это значит?

— Вчера было у Маркова в ресторане!

— Но зачем ты это привезла?

— Люди повеселятся! Только и всего!

— А кто этот мужчина в воде?

— Оська Левин, не узнали?

— Левин? Ну, значит, Костя не зря его побил!

Удивительно бестактный парень, всегда был и, видимо, таким и остался!

— Кстати, прекрасная подпись для этих снимков: «Каким ты был, таким ты и остался!» — воскликнула Тоська.

— Костя уже взрослый, солидный мужчина, отец и постоянно дерется! — сокрушенно сказала Суса. Видно было, что он ее любимчик. — А Левин… всегда был малосимпатичным… Меня никто не сможет обвинить в антисемитизме, — засмеялась она. — Но факт есть факт.

— Обрати внимание, что тебя нигде не видно, я постаралась, — шепнула Тоська, дружески сжимая мою руку.

— Спасибо, — искренне шепнула я в ответ.

— Ну что, девочки, мне пора! Не уверена, что использую эти снимки для нашей газеты…

— Ну и зря! Народ бы проперся!

— Тося, ну что за выражения!

— Простите, Сусанна Лазаревна, я сегодня не в себе, давление скачет, ночь бессонная… Я на машине, давайте подброшу вас!

— Меня никуда подбрасывать не надо, за мной уже приехали! Вон машина моего зятя! Ну, значит, через несколько дней увидимся!

— Золотая тетка! — вздохнула Тоська. — Ну, а тебя куда подбросить?

— На Сретенку, я вдруг устала, все утро тут бродила…

— Слушай, Костя разозлился на меня?

— Да нет, Тоська!

— Понимаешь, я вчера открытку от сына получила.., с видом какого-то ламаистского монастыря, ну и расстроилась, раздергалась…