Пером и шпагой

– Жизнь ваша закончится ужасно! Прикованный к веслу галеры, вы отработаете все деньги, которые прокутили заодно с выжившим из ума Нивернуа… Скажите, что сфабрикованы в масонской лаборатории Прадевка из лондонских доков, с которою вы и герцог Нивернуа не имели дела?

Де Еон тоже не лез в карман за словом:

– Судя по тону, каким вы со мною говорите, граф, вы забыли, что отзывных грамот я еще королю Англии не подавал. И еще неизвестно, кто из нас представляет здесь Францию…

Граф Герши все-таки нашел в себе силы духа, чтобы остановить уходящего от него де Еона:

– Послушайте, животное… Окажите мне честь прийти завтра обедать. Видеть вас за своим столом выше сил моих, но англичане должны быть уверены, что мы живем с вами душа в душу!

И де Еон отвечал ему с очаровательной улыбкой:

– Благодарю, что напомнили… Впрочем, – признался он, – столоваться у кого-то, только не дома, это моя политическая система, которой я, еще со времен Петербурга, строго придерживаюсь… Здесь я постоянен, как старая дева в любви к кошкам!

***

Людовик был явно напуган:

– Вы слышали о скандалах, которые затевает де Еон на потеху всей Англии с этим мастером часовых дел? Брольи тоже был приведен в смятение.

– Терсье, – говорил он, – какому человеку вы вверили честь Франции? Ведь еще один скандал – и граф Герши со злости наложит секвестр на все бумаги де Еона, и тогда тайна короля окажется в руках идиота.

– Я сам в отчаянии, – отозвался Терсье. – Ведь там все наши планы войны с Англией… И – где? В самой же Англии, у нашего посла в Англии!

– Напишите в Лондон, – велел Брольи, – чтобы де Еон надежно спрятал все. Чем глубже утопит тайну – тем спокойнее для нас…

Такой приказ де Еон получил. Он понимал: пока он связан с этими бумагами – сила при нем. Наоборот, оторви его от «секретов короля» – и его разотрут между жерновами Версаля и Лондона.

Шевалье продолжал аккуратно посещать посольство Герши для обедов. Вышколенные официанты каждый раз терялись, кому подавать первому: графу Герши (с его верительными грамотами) или же кавалеру де Еону (с его отзывными грамотами).

– Шарло, – не раз умолял его граф Герши, – положение ужасно. Когда вы наконец образумитесь?

– Когда получу от короля законные грамоты. А не те, что сфабрикованы в масонской лаборатории Праленом.

– Как вы можете? На них – штамп самого короля.

– Верно. Но там не указано, что я кавалер ордена святого Людовика в чине капитана драгунского полка маркиза д'Отишана… А это, согласитесь, весьма важно!

В конце концов графу Герши надоели эти обеды, и однажды за столом между двумя послами появился странный молодой человек с лицом, не внушающим доверия. Де Еон подозвал к себе Манэна:

– Вы, как секретарь посольства, должны мне ответить: почему за столом сидят люди, которых я не имею чести знать?

Манэн ответил – без поклона:

– Это Трейссак де Вержи… А кто он такой – вы можете справиться у него лично, благо языком его бог не обидел.

Де Еон развернулся в сторону непрошеного гостя:

– Трейссак де Вержи, не подавившись куском от страха, отвечайте, что вы здесь делаете, помимо того, что обедаете?

– Я Друг французского посла, – отвечал гость.

– Посол здесь я! Но такого своего друга я впервые вижу… Граф Герши, про вас ходят неясные слухи, будто вы тоже называете себя послом. Если это так, то не интригуйте меня далее… Сознайтесь честно – где вы залучили этого страшного объедалу?

Посол ј 2 потупил глаза в тарелку.

– Я тоже… – смутился он, – не знаю этого гостя.

– Так в чем же дело? – спросил де Еон. – Сударь, на каких правах вы доедаете этот мой суп из сельдерея и петрушки?

– На таких же, – не растерялся с ответом де Вержи, – на каких и вы, шевалье, жадно поглощаете моих устриц – Встаньте и объяснитесь!

Трейссак де Вержи самообладания не потерял.

– Я лучше объясню не вставая… Дон-Кихот, славный рыцарь Ламанчский,

– сказал де Вержи, не расставаясь с ложкой, – обычно принимал трактиры за замки. А мы с вами, кавалер де Еон, принимаем замок посольства за трактир! Так что я, как и вы, не гублю себя хождением по трактирам.

За столом нависло молчание – время хвататься за шпаги.

– Это тяжелый случай, – вздохнул де Еон. – Между прочим, я окончил коллегию Мазарини, и там меня навсегда отучили от дурной привычки перебивать речь подсудимого… Я свято исполнил сейчас завет своих учителей. Однако, – догадался де Еон, – по слогу ваших речей я понял, что вы литератор?

– Вы не ошиблись, сударь, – расцвел де Вержи, добрея.

– А потому, – заключил де Еон, – обедайте здесь каждый день. Ибо я уже ничего не могу заплатить за вас! Граф Герши, мой любезный коллега, получил воспитание в лакейской, где привыкли сажать за стол всякого, кто забредет с улицы!

***

В один из дней в доме лорда Галифакса собралась мужская компания. Англичане всегда нравились де Еону тем, что пили не хуже русских; недаром родословие многих лордов и пэров упиралось корнями прямо в коньячную бочку. Шевалье тоже, понятно, не отказался присутствовать на этой попойке. И был немало удивлен, когда тут же встретил и Трейссака де Вержи.