Перри Мейсон. Дело об изъеденной молью норке. Дело об одинокой наследнице

— «Порядочная женщина сорока лет, приехавшая из сельской местности, хотела бы познакомиться с мужчиной, любящим животных».

Мейсон откинул голову назад и расхохотался. Затем его смех внезапно оборвался.

— В чем дело, шеф?

— Вообще-то, это нелепо и в то же время трагично, — сказал Мейсон. — Сорокалетняя незамужняя женщина из деревни оказывается в городе, где у нее нет друзей. Возможно, у нее есть пара кошек и она… А как этот Каддо выглядит?

— На вид лет тридцать восемь, широкоскулый, большие уши, огромные голубые глаза, почти лысый, выпирающий кадык, высокого роста. Очень прямо сидит на стуле — не откидывается назад и не расслабляется. Мне стало как-то не по себе, когда я на него смотрела.

— А что у него за проблемы?

— Он сообщил мне только, что из-за одного объявления возникли кое-какие осложнения, о которых он подробно расскажет только тебе, шеф.

— Ну, тогда приглашай его ко мне, Делла.

— Только, пожалуйста, не выбрасывай журнал, — попросила она. — Наша сердобольная Герти очень взволнована, она хочет написать им всем письма, чтобы подбодрить.

Мейсон перевернул несколько страниц. На лице адвоката появилось задумчивое выражение.

— Похоже на аферу, — пробормотал он. — Вот, например, первый рассказ — «Поцелуй во тьме» Артура Энселла Эшланда, потом — «Ждать Купидона никогда не поздно» Джорджа Картрайта Даусона… Пора посмотреть на мистера Каддо, Делла.

Делла Стрит кивнула, выскользнула из кабинета в приемную и почти сразу же вернулась вместе с долговязым мужчиной. Казалось, что неподвижная глупая улыбка, не сходившая с его лица, была попыткой умиротворить и успокоить окружение, которое почему-то заставляло его принимать оборонительную позицию.

— Доброе утро, мистер Каддо, — поздоровался Мейсон.

— Вы — Перри Мейсон, адвокат?

Мейсон кивнул.

Толстые пальцы Каддо сжали руку Мейсона.

— Очень рад познакомиться с вами, мистер Мейсон.

— Присаживайтесь, — предложил адвокат. — Моя секретарша говорит, что вы издаете вот этот журнал. — Мейсон показал на «Зов одиноких сердец».

— Да, мистер Мейсон, — кивнул Каддо.

Свет из окна заблестел на гладкой лысине Каддо. Огромные уши казались больше лица. Можно было ждать, что они тоже захлопают в согласии, как собака машет хвостом, выражая свои эмоции.

— В чем заключается основная идея журнала? — спросил Мейсон.

— Средство общения. Благодаря ему соединяются одинокие сердца.

— Он продается в газетных киосках?

— Частично. В основном журнал распространяется по подписке. Понимаете, мистер Мейсон, нет ничего более жестокого, чем одиночество в большом городе.

— Мне кажется, многие поэты разрабатывали эту тему, — сухо заметил Мейсон.

— Да, думаю, что так. — Каддо поднял большие глаза на адвоката и рассеянно улыбнулся.

— Мы говорили о журнале, — напомнил Мейсон.

— Понимаете, мы печатаем рассказы, которые нравятся тем, кто изголодался по общению, тем, кто одинок в городе, одинок в жизни. Журнал в основном предназначается для женщин, которые вошли в тот возраст, когда кажется, что любовь встретить уже невозможно… Возраст одиночества, паники…

Голова Каддо снова начала ритмично кивать, как будто внутри нее включился некий часовой механизм, заставляющий издателя автоматически соглашаться с самим собой.

Мейсон открыл журнал.

— Ваши рассказы кажутся довольно романтичными, по крайней мере, их названия.

— Они и есть романтичные.

Мейсон бегло пробежался по строчкам «Поцелуя во тьме».

— Зачем вы это читаете? — спросил Каддо.

— Просто хочу посмотреть, что вы печатаете. Кто такой этот Артур Энселл Эшланд? Не думаю, что когда-либо хоть что-то о нем слышал.

— О, вы не могли слышать ни о ком, кого печатает мой журнал, мистер Мейсон.

— Почему?

Каддо неодобрительно хмыкнул.

— Иногда приходится проделывать огромную работу, чтобы быть уверенным, что рассказов, отражающих идею журнала, окажется достаточно. Фактически это даже необходимо.

— Вы хотите сказать, что сами их пишете? — спросил Мейсон.

— Артур Энселл Эшланд — это наше имя, — скромно признался Каддо.

— Что вы имеете в виду?

— Право на имя принадлежит журналу. Мы можем печатать что угодно под именем этого автора.

— Кто написал этот рассказ?

— Я, — широко улыбнулся Каддо, показывая крупные зубы, и снова начал ритмично кивать.

— А как насчет следующего автора, Джорджа Картрайта Даусона?

Каддо продолжал кивать в том же ритме.

— Вы хотите сказать, что это тоже написали вы?

— Да, мистер Мейсон.

Адвокат смотрел на блестящую лысину мистера Каддо, голова которого не переставала кивать.

— А следующий?

Изменений в движениях головы не произошло.

— Боже мой! — воскликнул Мейсон — Вы что, весь журнал сами пишете?

— Обычно. Иногда, правда, я нахожу рассказы, которые мне удается купить по четверти цента за слово.

— Так, ладно, — решительно сказал Мейсон. — Какие у вас проблемы?

— Проблемы?! — воскликнул Каддо. — У меня их тысячи! Я… Ах, вы имеете в виду, зачем я пришел к вам?

— Да.

Каддо открыл журнал, который Делла Стрит положила на стол адвоката. Со знанием дела издатель перелистнул страницы и нашел объявление под номером девяносто шесть.

— Вот они вкратце, — сказал Каддо и протянул объявление Мейсону.

Адвокат начал читать: