Перстень русского дракона

Петя неопределенно хмыкнул, но руку пожал.

— Доброе утро, Жан.

— Не знаю, доброе ли, — подала голос Глафира. — Я вот только что в камышах увидела, вот сами посмотрите…

— Хорошо, посмотрим. — Жан положил на песок подрамник и медленно приблизился к воде, раздвинул заросли камыша, спугнув при этом лающую Клепу, пару минут молча смотрел на то, что до сих пор покоилось на волнах, а потом бледный и взволнованный повернулся к ним:

— Дамы и господа, вам нужно немедленно вернуться в Опалиху и немедленно послать за исправником Сиропским.

— Да что там такое? Что вы все скрываете? — Метинская стремглав ломанулась в заросли.

Остановить ее не успели и, издав еще более громкий крик, чем давеча Глафира, Матильда Львовна безжизненно упала на руки художника Жана.

Петя подошел осторожно, немного побледнел при виде этого зрелища, но в обморок падать не стал, лишь поджал губы и добавил:

— А вот и Луиза Генриховна нашлась, это ее перстень на руке!

Глаша осталась хлопать глазами на берегу, а потом, подхватив на руки испуганную болонку и приведя в чувство ее еще больше испуганную хозяйку, стала ждать исправника.

Тверская область. Наши дни

— Татьяна Викторовна, и что вы обо всем этом думаете? — спросил Иван Куликов, медленно выезжая от импровизированного музея.

— Вы про дракона? Или про то, что Сергей явно что-то скрывает, он нам врет! — неторопливо ответила Таня.

— Вы тоже заметили, что он явно нервничает и возбужден? Но это все вполне может объясняться ажиотажем вокруг монстра. Он сам сказал, что музей еще не готов, а туристы и толпы любопытствующих вполне могут приехать в ближайшие дни, как только эта информация просочится в газеты. Но да, он мне тоже не очень понравился.

— Дело не в том, нравится он мне или нет. Он что-то темнит, и вот объясните мне, зачем встречать гостей в резиновых сапогах, да еще на голые ноги?

Иван сконфуженно хмыкнул.

— Вы не обратили внимания? — ахнула Таня. — Я вот заметила.

— Возможно, он на огороде работал, когда мы подъехали! — предположил Куликов.

— На огороде? Вы заметили здесь где-нибудь поблизости огород? — вскинула глаза Таня. — Или за домом у него бездонные лужи?

— Ой, какая разница! При чем тут резиновые сапоги? — покачал головой Иван. — Глупости все это!

— Я люблю разгадывать людей, применять дедуктивный метод, чтобы понять человека. Эти резиновые сапоги никак не попадают в образ чудаковатого биолога-краеведа.

— Вы сами сказали, чудаковатого! А может, это его любимая обувь вместо домашних тапочек? Или все кроссовки постирал? Мало ли.

— Нет, здесь другое. Сергей врет — помните фотографию, что он показал с якобы лапками чудовища?

Иван кивнул, не отрывая взгляда от проселочной дороги, которая, как ни странно, вела к главному въезду в их тихий маленький городок…

— Помню, конечно. Еще одна жемчужина его коллекции. Почему он врет?

— Он сказал, что сделал эту фотографию на южном берегу озера, недалеко от того места, где пропала Анечка.

Иван снова молча кивнул.

— И что?

— Мы можем проехать к озеру, именно на южную сторону?

— Мы как раз туда и направляемся, я сначала хотел заехать еще в одно место, а потом к озеру, но ладно, поедем сейчас туда.

Таня рассудительно кивнула и всю оставшуюся часть дороги безучастно смотрела в окно.

Когда они остановились на проезжей дорожке в нескольких сотнях метров от воды, Таня первой выскочила из машины и уже понеслась к берегу, она хотела проверить одну версию. Куликов закрыл авто, поставил его на сигнализацию и подошел к парикмахерше, которая уже что-то искала на берегу.

Уже стемнело, и над озером блестели надвигающиеся сумерки.

Иван после всех этих историй про чудо-юдо внимательно разглядывал синюю толщу воды, а вдруг удастся самому увидеть Бросню или хотя бы его сфотографировать? Хотя сам он был уверен, что никакие драконы здесь не водятся.

— Ну, и что вы хотели мне показать? — Он неслышно подошел к Татьяне.