Перстень русского дракона

— Да что вы такое …Да как вы!!

Но его не слушали:

— Маша-Глаша, как вас там? Запрыгивайте в лодку, живо! — приказал девушке публицист.

Глафира без всяких раздумий легко и грациозно залезла в лодку.

Споро заработали веслами, приближаясь к мальчику посреди озера.

Тверская область. Наши дни

С трудом оторвавшись от чудовищной находки, Татьяна Леонидова встряхнула волосами и вышла в главный зал, где вовсю работали следователи и эксперты.

— Иван Александрович, можно вас на минуточку? — крикнула Таня. — И следователя Немчинова с собой захватите, пожалуйста.

Два следователя одновременно подошли к ней и заглянули в кладовку.

— Таня, что ты тут нашла? — поинтересовался Куликов.

— Да вот, полюбуйтесь. — Таня указала на пакет с головой.

— Папье-маше, а это похоже на кровь, — склонился над находкой Кирилл. — Николай, найдите мне понятых, оформлять будем.

— А пойдем-ка хозяина этого бестиария спросим, что это такое? — подал здравую мысль Иван.

Голова была сделана искусно, и в надвигающихся сумерках ее вполне можно было бы принять за настоящего дракона, особенно если голова выглядывала над водой.

Увидев, что нашли сыщики, Сергей Авдюшин затрясся и замычал нечто невразумительное.

— Что это такое, Сергей Анатольевич? Как вы можете это объяснить?

— Это голова, это заготовки для выставки, — промямлил Сергей, но глаза его бегали, было видно, что он врет.

— А кровь на драконе тоже для выставки? — прямо глядя ему в глаза, спросил Немчинов.

— Это кровь? — близоруко прищурился Сергей. — Нет, это не кровь, это краска, да-да, красная краска, — закивал он.

— А это тоже не ваше? Тоже для выставки? — Таня достала из другого пакета нашлепки в виде лап динозавра.

Сергей побледнел и прикрыл глаза.

— Не эти ли следы вы нам показывали? Знаете, как это называется? Фальсификация, введение в заблуждение следствия, — покачал головой Иван Куликов.

— Я без адвоката не буду ничего говорить, и вообще это мои личные вещи, — заныл Сергей. — Вы не имеете права! В музее кража произошла, разбой, а вы тут мои личные вещи разглядываете!

— Это не личные вещи, это улики преступления. Из-за этих личных вещей, возможно, произошло преступление. Не эту ли голову дракона увидела девочка Аня? Вы были в тот день на озере? Вы использовали этот муляж дракона? Где девочка? — засыпал вопросами Куликов.

— Я вам ничего не скажу, я жду адвоката! — прищурившись, ответил Авдюшин и спокойно уселся на стул, всем своим видом показывая, что не будет больше общаться со следователями.

Конец июля 1868 г. Тверская губерния

Литератор Спасский споро работал веслами, а Глафира стояла на носу, зорко вглядываясь вперед и выкрикивая имя мальчика:

— Петя! Петр Лукич! Что вы делаете? Остановитесь!

В первой лодке был явно виден силуэт парня, который что-то выкидывал в воду, большие куски чего-то красного и дурно пахнущего.

— Что же это? — вполголоса спросила Глаша.

— Кажется, я знаю, что это! Это мясо! Точнее, тухлое мясо! Вы чувствуете такой гадкий запах? — спросил Спасский.

Глаша серьезно кивнула.

— Но зачем это? Мясо тухлое…

— Дурень мой, скорее всего, Змея так подманивает… мясцом! Вот уж придумал, — ворчал Лука Матвеевич, налегая на весла.

— Змея? — ахнула Глафира.

— Змея-змея!! — кивнул Спасский. — Вот дурак-то! Он мою саблю турецкую уволок, я вспомнил, что в моем кабинете сабли на стене не оказалось, а ко мне только Петруша заходил.

— А зачем ему сабля?

— Наверное, Змея заколоть хочет, подманить и убить! Мы на охоте так же с волками поступали!

— Так то волки, а это — Змей озерный! — схватилась за голову Глаша. — Петя! Петр Лукич!

— Петька! Петя! — кричал Лука Матвеевич.