Первая гражданская война в Риме

Весьма подробно освещены события 80-х гг. в монографии С. Кендалла «Борьба за римское гражданство. Римляне, союзники и войны 91—77 гг. до н. э.», увидевшей свет в 2013 г., — естественно, прежде всего под углом зрения вопроса о римской гражданстве для италийцев[99]. Автор тем не менее продолжает рассматривать события гражданской войны с точки зрения противостояния оптиматов и популяров, хотя о борьбе аристократической и демократической партий уже не говорит (слово democratic, используемое всего несколько раз, однажды даже взято в кавычки). Подробно рассматривая законодательство Сульпиция, С. Кендалл предполагает, что трибун выступал со своими проектами, имея в виду, подобно Друзу, защиту интересов

boni, и явно рассчитывал на поддержку сенаторов, и его законы поддерживали некоторые оптиматы, предполагавшие таким образом укрепить власть сената. Однако сенат, вопреки расчетам Сульпиция, выступил против, тогда как народ поддержал его проекты, что и вызвало вмешательство консулов, не желавших допустить до голосования и принятия этих законов.

Рассматривая вызвавший немало споров в историографии вопрос о цензе 86—85 гг., С. Кендалл развивает точку зрения на него Л. Р. Тэйлор, считая, что скромные результаты переписи объясняются незначительной степенью участия в ней cives novi

. Однако это не значит, что они не поддерживали Цинну, поскольку, помня о событиях 88 г., опасались, что Сулла лишит их полученных прав в случае возвращения. Но тот проявил гибкость и позднее заключил соглашение с новыми гражданами, гарантируя их права. В то же время автор практически не затрагивает другую важную проблему — распределение вчерашних италийских союзников по трибам. Стоит отметить, что в книге содержится немало ценных наблюдений по различным вопросам, однако при обилии разбираемых автором версий обращает на себя внимание слабая работа с историографией, да и то преимущественно англоязычной.

Помимо перечисленных работ, выходило немало публикаций по конкретным вопросам, связанным с данной тематикой, прежде всего источниковедческим. Еще в 1896 г. вышла в свет брошюра О. Линдена «О гражданской войне Суллы», где проводился анализ сочинений античных авторов об этом событии и предположительно определялись их источники. В 1926 г. В. Энслин постарался выявить влияние ливианской традиции на рассказ Аппиана о гражданской войне. (Для этих и других работ характерно расширительное толкование ливианской традиции, однако многие наблюдения, сделанные в них, ценны и по сей день.) И. Калаби посвятила объемную статью мемуарам Суллы как историческому источнику, в которой доказывала, что их влияние на традицию (в том числе и о событиях 80-х гг. до н. э.) нелегко определить, поскольку фрагменты, которые считаются восходящими к запискам диктатора, могли иметь источником сочинения просулланских авторов. Эта идея развивается и Ф. Ноубл, которая показала также новаторство Суллы как мемуариста. Э. Вальджильо подробно (хотя, думается, и не вполне убедительно) обосновывает тезис о том, что записки Суллы были написаны на латинском, а не на греческом, и оценивает их, подобно многим другим ученым, как важный источник для античных авторов, чьи сообщения о гражданской войне 80-х гг. до н. э. сохранились до нашего времени. Г. Вер проанализировал то, как Сулла изображает себя в мемуарах[100]. Вышло также немало комментариев к источникам по ее истории, прежде всего к плутарховой биографии Суллы

[101].

Серьезные дискуссии вызвал италийский вопрос в годы bellum civile

, особенно в той его части, что касалась числа лиц, внесенных в списки граждан в ходе ценза 86—85 гг. Предлагались самые различные версии для объяснения малого прироста числа граждан — от ошибки переписчика до скромного числа участников переписи. Автор второй из этих версий, Л. Р. Тэйлор, проделала немалую работу по выяснению того, по каким трибам были распределены общины вчерашних союзников при циннанцах, и чем это могло обуславливаться. Позднее ее выводы уточнили У. Харррис и Э. Бисфем[102].

Немало внимания уделялось пропаганде участников bellum civile, особенно монетной. Наиболее обстоятельной является статья Т. Дж. Люса, где рассмотрены различные монетные серии того времени, отмечены наиболее характерные символы и предложено их объяснение. Длительное время обсуждался вопрос о значении авгурских символов на монетах Суллы. Важной вехой в этой дискуссии, как представляется, стала статья Э. Драммонда, в которой среди прочего была также поставлена (вслед за Т. Ф. Кэрни) под сомнение давняя вражда Мария и Суллы. Р. Роуланд проанализировал монетную пропаганду циннанцев. Исследовались также и отдельные монеты, чья символика была не такой однозначной, как в других случаях[103].