Первая мировая война

Сегодня пью во Франции вино я —Военных лет исчадие шальное,А завтра батареи оглушатИ участь каждого из нас решат.

Не сокрушайся, что мечты разбиты,Что ты не стал поэтом знаменитым,Безропотно благодари боговЗа доблесть дел, а не высоких слов.

Прекрасней славы и мечты крылатойМогила Неизвестного Солдата,А острый меч и мужество бойцаВажней, чем песнь искусного певца.

Ледвидж похоронен на кладбище «Артиллерийский лес» в Бузинге. Кладбище было создано сразу же после сражения, в котором он погиб, и оставалось на линии фронта до марта 1918 г. К ноябрю 1918 г. там была 141 могила. После войны сюда были свезены останки погибших в разных местах боевых действий и захороненных на соседних кладбищах. Сейчас здесь покоятся останки 1243 британцев, 30 канадцев, 10 ньюфаундлендцев, 5 австралийцев и 3 новозеландцев, а также 506 неизвестных солдат: маленькие безымянные могилы.

Понеся тяжелые потери убитыми и ранеными, 31 июля и в последующие несколько дней британские войска на Ипрском выступе развивали наступление, продвинувшись в некоторых местах до полутора километров. Это было не то, на что надеялся Хейг, но успешнее, чем в ходе предыдущих атак на выступе. Среди британских офицеров, раненных в третий день боев, был военный врач капитан Ноэль Чавесс, год назад награжденный Крестом Виктории за спасение раненых с нейтральной полосы в битве на Сомме. Сейчас он также выносил раненых солдат в медпункт батальона, в землянку среди траншей, и возвращался под сильным огнем на нейтральную полосу, чтобы оказать помощь раненым. Когда он решил передохнуть в землянке, в нее попал немецкий снаряд.

Большинство находившихся в землянке, преимущественно раненые, погибли на месте. Чавесс, который доставлял их туда и оказывал первую помощь, получил ранение в живот. Истекая кровью, он выбрался наверх по ступенькам и смог доползти до другого медпункта. Оттуда его доставили в полевой госпиталь. Его прооперировал специалист из лондонской клиники Гая. Два дня спустя он скончался. Медсестру, которая ухаживала за ним в последние часы, он попросил передать его сестре: «Скажите, что я люблю ее, но что долг призвал меня и я должен был его исполнить».

Вскоре после смерти Чавесс был удостоен второго Креста Виктории [195]. Его брат спустя сорок с лишним лет написал другу: «Я до сих пор каждый день скорблю о моем Ноэле, все сорок четыре года… Я до сих пор как бы советуюсь с Ноэлем, и мне кажется, что он в любой момент может войти в комнату». На Ипрском выступе в ходе боевых действий был убит также другой брат Чавесса, Айдан – «пропал без вести, считается погибшим». Его имя выбито на Мененских воротах среди 54 896 погибших в сражениях за Ипр, тела которых не были найдены.

Менее чем через две недели после начала наступления 31 июля правительство Бельгии, на чьей территории проходило сражение, подписало в Гавре соглашение с британским правительством, согласно которому земля, на которой расположены британские военные кладбища и отдельные могилы, «передается в бессрочное владение» Британии. Соглашение было подписано 9 августа, почти через два года после аналогичного британского соглашения с Францией. Это стало признанием растущего масштаба потерь Британии на бельгийской земле.

За три дня боев, с 31 июля по 2 августа, в плен было взято более 5000 немецких солдат. Однако для кайзера и его военачальников опасность исходила не только с Западного фронта. 2 августа, когда британцы занимали новые позиции на Ипрском выступе, возникла проблема на борту немецкого линкора «Принц-регент Луитпольд», стоявшего в порту Вильгельмсхафена. Кочегар Альбин Кобис поднял четыре сотни моряков, отправился в город и обратился к горожанам: «Долой войну! Мы больше не хотим воевать!» Сержант морской пехоты и несколько рядовых убедили моряков вернуться на корабль.

Насилия к ним не применили, тем не менее несколько сот моряков с «вредными политическими настроениями» сослали на береговые станции, 75 арестовали. Кобис был приговорен к смертной казни. Приговор привела в исполнение армейская расстрельная команда в Кельне. Перед казнью он написал родителям: «Я умираю, проклиная германское милитаристское государство». Также был расстрелян Макс Рейхпитш, возглавивший демонстрацию на другом военном корабле, линкоре «Фридрих Великий» [196]. Еще один моряк, Вилли Вебер, которому был вынесен смертный приговор, замененный впоследствии пятнадцатью годами тюрьмы, заявил в суде: «Никто не хотел революции, мы просто хотели, чтобы с нами обращались как с людьми».