Первая мировая война в 211 эпизодах

Вот оно, убежище, чьи-то тени вокруг. Высота 321[171]. Он находит командира батальона. Им дают проводника, и тот ведет их по последнему отрезку пути, вверх по склону, который кажется бесконечным. Там, наверху, их встречает шквал огня, но они продолжают идти вперед. Наконец они видят капитана, командующего ротой, которую они должны сменить. Сдача дел в сереньком утреннем свете происходит предельно просто. Капитан показывает, где немцы, а где окопы своих, и быстро заканчивает словами: “Это линия фронта. Доброй вам ночи”.

♦

То, что на картах значилось как окоп, в действительности оказалось канавой меньше метра глубиной. Солдаты укладываются спать, прислонившись друг к другу. Арно чувствует себя совершенно измотанным, как от физических усилий, так и от невероятного нервного напряжения. Он опускается на землю, уронив голову на колени. “Я нахожусь на поле сражения под Верденом, но вряд ли сознаю этот факт”.

108.

Четверг, 8 июня 1916 года

Ангус Бьюкенен в поисках пищи на реке Пангани

Больше всего на свете он хотел бы избавиться от всего этого. Больше всего он хотел дальше лежать, завернувшись в теплые шерстяные одеяла. Ангус Бьюкенен видит над собой слабый свет далеких звезд; скоро уже рассветет. “Еще пять минут”.

“Иди сюда!” Приглушенный возглас будит его, он встает. Утро, уже светло. Под кустом сидит второй лейтенант, Джильхем, и завязывает шнурки на ботинках. Они перемигиваются, прекрасно понимая, в чем дело. Несмотря на то что охота запрещена, как не разрешается и покидать лагерь, они собираются именно поохотиться. Им до смерти надоело это вечное тушеное блюдо из безвкусных мясных консервов, которым их кормят; к тому же снабжение идет с перебоями, пайки урезают. Оба они голодны. Как тут обойтись без охоты?

Многие находятся на грани истощения, в этом пекле болезни так и косят солдат. Заболевших нужно отправлять назад, на лечение, для этого требуется транспорт, которого не хватает. Кроме того, больных тоже надо кормить. И заболевшие, отправившись назад, поедают многое из того, что должно было бы доставляться в обратном направлении, воинским соединениям, — а значит, пайки становятся еще меньше. Вот такой замкнутый круг. То, что когда-то называлось полками, теперь съежилось до размеров рот в 170–200 человек.

Немецкие части, за которыми они охотились по бушам, джунглям и болотам, через реки и горы, в саванне, похоже, меньше зависели от климата и болезней, и это неудивительно, — ведь в этих частях служат черные, а они привычны к местным условиям и, кроме того, хорошо знали местность, с завидной легкостью перемещались по ней и умели добывать себе пищу. Благодаря хорошему обращению и высокому жалованью черные солдаты проявляли необычайную лояльность к своим немецким господам.

Британцы были вынуждены изменить свое отношение к африканцам, к снабжению их оружием и подключению к военным действиям. И одна из целей операции, в которой участвовал Бьюкенен и другие и которая началась сразу после сезона дождей, состояла как раз в том, чтобы выдавить немцев из Таборы — района, где те набирали себе лучших аскари. Фон Леттов-Форбек тоже проявил себя мастером импровизации. Конечно, из Германии больше не поставлялись предметы первой необходимости, но он сам наладил производство боеприпасов, научил солдат изготовлять себе ботинки, а еще пополнил свою тяжелую артиллерию, подняв пушки с затонувшего крейсера “Кёнигсберг”, которого британский флот загнал в дельту Руфиджи[172]

.

Бьюкенен и Джильхем берут свои армейские винтовки и незаметно выбираются из лагеря, минуя ряды спящих солдат. С собой Бьюкенен берет своего африканского слугу Хамиси. Сперва они прокладывают себе дорогу через плотный сухой буш. Хуже всего колючий низкоствольник, но нет ничего ужаснее колючек, которые африканцы называют mgunga, это кустарник с невероятно длинными, острыми многочисленными шипами. Они стараются идти как можно осторожнее. Бьюкенен говорит: “Я до конца своей жизни буду помнить мгунга”. Руки и ноги у них все в кровоточащих царапинах.

Через час местность становится более открытой, и они уже отдаляются на приличное расстояние от спящего лагеря, чтобы там не услышали звука их выстрелов. Бьюкенен и Джильхем заряжают винтовки. Тихо крадутся вперед. Хамиси немного отстает и следует за ними на отдалении.

Пройдя около километра, они видят, как прямо на них выпрыгивает антилопа куду, но прежде чем они успевают выстрелить, грациозное животное исчезает в кустах. Бьюкенен чертыхается. Они проходят еще километра три, но не находят ничего, кроме следов импала и бородавочника, разве что вспугнули стаю-другую цесарок. Пора возвращаться. Солнце уже восходит на ярко-синем небе, и через час здесь будет невыносимая жара. Эта утренняя охота на быстроногих зверей оказывается столь же тщетной, как охота всей их дивизии за увертливыми ротами немецких Schutztruppen.