Первое свидание

И до этого храма искусства, которое вне времени, вне политики, вне партий, дотянулся своими щупальцами спрут ВЛКСМ.

Я со своим тромбоном стоял под лестницей на первом этаже, традиционном месте для занятий духовиков, если нет свободных классов. Ноты – на батарею, и под сурдинку разучиваю очередную пьеску. Краем глаза вижу – кто-то подошёл и стоит, слушает.

«Нравится, – воодушевился я. – Понимает!..».

Хотя что там было слушать? Первый курс, человек взял в руки тромбон несколько месяцев назад. Репертуар – простенькие вещички, с нотами-картошками. Четвертные на том этапе воспринимались как предел виртуозности. Однако – вот, кому-то интересно, нравится ведь человеку!

Воодушевлённый вниманием, я так здорово выдал коду, что самому понравилось.

Оторвав мундштук от губ, я благодарно посмотрел на свою аудиторию. Передо мной стоял Монахов – молодой преподаватель фортепианного отделения. Настолько молодой, что все учащиеся за глаза звали его по-свойски – Дима.

– Здрасьте! – дежурно улыбаясь, поприветствовал я педагога.

– Комсомолец? – в лоб, без обиняков начал Дмитрий Викторович.

– Обязательно!.. – поддержал я шутку. В самом деле, при чём здесь – комсомолец ты или нет?!

– Где учётная карточка? – жёстко продолжил Монахов.

– Какая карточка? – первый, он же последний мой «кикс».

Откуда мне было знать про всю эту мудрёную канцелярию? А главное, я не знал тогда, что Монахов – комсорг училища. Кто бы мог подумать? Педагог, пианист, Рахманинова играет, и на тебе!..

В общем, вычислил Дима «ближний резерв» для пополнения рядов своей организации и, надо признать, особого труда ему это не стоило.

На следующий день меня, Попова и Вовку Костромина Монахов чуть ли не строем привёл в горком комсомола. Мы заполнили обязательные в этом случае анкеты и вышли на лестничную площадку в ожидании своей очереди. Закурили, помолчали.

Из коридора к нам выскочила бойкая девушка, наверное, инструктор, сунула Вовке в руки тоненькую книжицу и быстро-быстро стала щебетать про часто задаваемые вопросы. Тут же девица сыпала нам и правильные ответы. Её никто не слушал, но зато мы с Вовкой внимательно рассматривали инструктора. Я – сверху вниз, Костромин – наоборот, начал изучение симпатичного работника горкома с ног. Попову же было всё по барабану, он безучастно смотрел в окно и врядли о чём-то вообще думал. А если всё же какие-то мысли и роились в его голове, то их было немного: какого хрена я здесь делаю и как отсюда смыться?!

Девушка перехватила наши с Вовкой откровенные взгляды, покраснела, коротко бросила: «Дураки!», и скрылась туда, откуда и появилась – в коридор.

Мы переглянулись, пожали плечами и рассмеялись. Костромин взглянул на брошюрку, что оставила нам инструктор.

– «Ус-тав», – по слогам прочёл Вовка и забросил брошюрку на красный деревянный короб с большими буквами «ПК». – Что она там про ордена какие-то плела?..

– Тебе не всё равно? – не отрываясь от окна, спросил Попов. – Там тебя ведь не про ордена будут спрашивать.

– А про что? – откровенно растерялся Вовка.

– А про то, что как это ты, Владимир Сергеевич Костромин, доучился до третьего курса, а до сих пор не вступил в комсомол? Как такое вообще возможно?!

– Слышал, что девушка про тебя сказала? – заулыбался Владимир Сергеевич.

– Это она вам сказала, – оторвался от окна Олег. – Вылупились, как два филина, чувиху никогда не видели! Правильно сказала – дураки и есть!

– Умник нашёлся, – мы с Вовкой изобразили обиду.

Закурили ещё по одной. Костромин – сигарета в зубах, руки за спину – чуть раскачиваясь в стороны, стал вышагивать по площадке. Туда-сюда, туда-сюда…

– Ты не волнуйся, – успокоил Попов товарища. – Тебя по уставу гонять не будут.

– Да пошёл ты! – беззлобно парировал Вовка.

– Спросят тебя: «А скажи-ка нам, Владимир Сергеевич! Где это ты такой шикарный свитер отхватил? В каком спецмаге?».

– Не свитер, а джемпер, придурок! – усмехнулся Костромин.

Джемпер, действительно, был на Вовке красивый. Зелёный с чёрной ниткой, длинный, с блестящими пуговицами и с аккуратными карманчиками, в одном из которых лежала пачка «Стюардессы», а в другом – коробок со спичками. В советских магазинах такой джемпер не продавался.

Попов, не жалующийся на фантазию, довольно живо нарисовал картину.

– Скажешь – в Сингапуре купил. Вон как тебя качает, один-в-один – моряк. В загранку ходили, зашли в Сингапур, вот там, в магазине, и приглядел свитерок.

– Джемпер! – опять поправил Костромин.

– Какая разница? – поморщился рассказчик. – В общем, купил ты его, и сразу надел. Идёшь себе по Сингапуру, простой русский моряк в обалденном свитере, а навстречу тебе – такая же обалденная бикса!

– Но без свитера! – я довольно чётко увидел азиатскую красавицу.

Олегу мысль понравилась:

– Откуда у неё такой?